Колдунья. Дон Нигро

Не говори мне «заткнись»! Если эти женщины не уйдут из моего дома, я возьму ружье и застрелю их. (Убегает в глубину сцены к лестнице).

      ГЭВИН. Бел…

      ДЖЕН (хватает ГЭВИНА за руку). Подожди. Я пойду. Ты останься здесь.

      ГЭВИН. Не хочу я оставаться здесь.

      ДЖЕН. Сейчас Бел тебя слушать не станет. Я ее успокою, а потом принесу этим двоим еду, и будем ждать доктора. Не хочу я, чтобы эти женщины оставались одни в моем доме.

      ГЭВИН. Хорошо.

      ФЭЙ. Премного благодарна за гостеприимство.

      (ДЖЕН смотрит на нее, уходит. ГЭВИН стоит столбом. ФЭЙ садится на диван рядом с ХОЛЛИ).

      ГЭВИН. Не понимаю, что вы здесь делаете.

      ФЭЙ. Когда ты уходил, земля промерзла. Мы не могли его похоронить, поэтому завернули в старые мешки из-под картошки и до весны положили в хранилище для кукурузных початков. Иногда я думаю, что он не умер. Но по ночам мне казалось, что кто-то у меня за спиной, идет следом. Если вечером я в комнате одна, он по другую сторону окну, смотрит на меня. Однажды поезд остановился в маленьком городе, у реки, окутанный туманом, так он скреб по стеклу мертвыми пальцами. Я думаю, он уже спрятался где-то в доме.

      ГЭВИН. Ваш муж мертв.

      ФЭЙ. Это я понимаю. У меня только одна слабость. Не могу оставаться ночью одна. Но всегда остаюсь. Холли одна не будет.

      ГЭВИН. Я не могу жениться на вашей дочери. Я уже женат.

      ФЭЙ. И она у нас просто прелесть. Милашка и больная на всю голову.

      ГЭВИН. Она нормальная.

      ФЭЙ. Гэвин, твою жену можно называть по-разному, но только не нормальной.

      ГЭВИН. Во время войны ей пришлось многое пережить. Потом она родила мертвую тройню. Тогда у нее и появился интерес к поросятам. Она приносит их в дом, прячет под кроватью. Я не знаю, что с ней делать. Она с самого начала была немного не в себе. Я не могу допустить, чтобы ее расстраивали.

      ФЭЙ. Они были твои? Я про младенцев – не поросят.

      ГЭВИН. Какое это имеет значение?

      ФЭЙ. Значит, не твои. Тогда почему ты на ней женился? Я понимаю, не для того, чтобы вести с ней светские беседы.

      ГЭВИН. Ее брат был моим лучшим другом. Его убили на войне.

      ФЭЙ. И ты решил, что твой долг перед лучшим другом – жениться на его чокнутой сестре и до конца жизни нести этот крест, так?

      ГЭВИН. Она не всегда такая. Иногда она нежная и любящая, да и соображает получше. Я вам обязан. Вы спасли мне жизнь. Но у меня обязательства и перед своей женой. Я не знал, там, в Мэриленде, что вы перебрались туда из этого места. Не сообразил, почему ваш муж ворует лошадей майора. Большую часть времени в Мэриленде я провел в бреду, и до сих пор не уверен, что произошло на самом деле, а что – нет. Но я со всей ответственностью могу сказать, что не убивал вашего мужа и не отец ребенка вашей дочери.

      ФЭЙ. Мы знаем далеко не все о кровных связях, Гэвин. Особенно в этой семье. Твоя кровь течет в этом ребенке. Ты не выставишь нас за дверь, и Джонни не выставит. Розанна этого бы не хотела.

      ГЭВИН. Откуда вы знаете, чего хотела бы моя мать?

      ФЭЙ. Мы с Розанной были близкими подругами, и только она могла хоть в какой-то степени и только изредка заставить Заха Пендрагона вести себя, как положено порядочному человеку, но она