Спасти Феникса. Маргарет Оуэн

вытаскивая очередную охапку дров из телеги и укладывая на волокуши, которые смастерила из своего плаща. Хоть принц Жасимир додумался не мешаться под ногами, пока Вороны сооружают погребальный костер. – За Ворону ты сойдешь только в том случае, если не будешь открывать свой глупый рот.

      – Это дело гиблое, – признался Тавин, пожимая плечами. – Я не мог молчать, даже когда был трупом. – Заметив озадаченное выражение ее лица, он снял с головы ветку хвороста и указал ею на Фу. – В карантинном бараке. Ты там что-то брякнула насчет фимиама, а я засмеялся. А потом твой раздражительный дружок чуть не сломал мне шею, бросив на телегу.

      А она-то думала, что смех принадлежал Подлецу. Ошиблась. Снова.

      Принц нервничал, сгибая порезанную руку. Завет вылечил его, запечатав клятву, однако это явно его не успокаивало.

      – Фимиам был церемониальным…

      – «Чертовы пачули», вот как она его назвала. – Тавин рассмеялся, балансируя хворостинкой на кончике пальца. – Целых три дня неразберихи. Говорил же тебе, что будет грязно, Жас.

      Фу забрала у него хворостинку, взвалила вязанку дров на плечо и зашагала прочь.

      – Она со мной согласна, – невозмутимо добавил Тавин ей вслед.

      Крыло. Ей нужно мириться с глупостями лордиков лишь до тех пор, пока они не доберутся до Крыла. Точнее, до губернаторского города Чепарока. Тогда часть клятвы Па будет выполнена, и она сможет забыть и про них, и про дворянство Олеандров.

      Когда Фу приблизилась, Подлец насыпал небольшой земляной вал вокруг растущего штабеля дров. При виде ее он воткнул лопату в землю и проворчал:

      – Его высочество тебя печалит?

      – Только его сторожевой пес, – проворчала она в ответ.

      – Похоже, его научили нескольким фокусам. – Подлец указал подбородком ей за спину.

      Фу бросила украдкой взгляд. Тавин взгромоздился на неустойчивое бревно возле телеги, удерживая несколько хворостинок на ладонях и макушке. Половина Ворон закатывала глаза. Вторая половина смеялась.

      Она скривила рот.

      – Всегда думала, что Охотничьи касты родились с палками в задницах.

      – Выходит, принц – ссыкло, а его охранник – клоун. – Подлец сплюнул и продолжал копать. – Лишняя трата.

      Фу с сомнением сгрузила свою долю дров на поленницу. Было очевидно, почему Па называет Подлеца «умником на две секунды»: Тавин вовсю трудился, переманивая Ворон в стан своего принца. Сокол не был клоуном. Он был ходячей проблемой.

      Когда она вернулась к телеге, олицетворение проблемы рылось в окровавленных саванах на земле. Сперва он выудил кинжал, который кинул поджидавшему принцу, затем два коротких меча, которые легким отработанным движением сунул себе за пояс. Ножны каждого стоили достаточно, чтобы год кормить всю стаю.

      Фу повернулась к принцу.

      – А Фениксы вообще горят?

      Принц Жасимир прищурился.

      – Ты это мне?

      – Ага. Ты горишь? – Она ждала, набирая новые дрова, однако Жасимир, похоже, понятия не имел, что ответить. Фу вздохнула. – Нужно ли нам подделывать погребальный костер для мальчишки с наследным