Проклятый отбор. Светлана Ушкова

и мне все-таки пришлось подняться.

      – Больше подходящих не нашлось, – развел руками советник. – Я ввел леди Мариэллу в курс дела, осталось лишь дать личную клятву верности и подготовиться к завтрашней церемонии представления претенденток.

      Король снова одарил меня тяжелым взглядом. Кажется, он не в восторге от моей кандидатуры. Ожидаемо и, увы, непоправимо. Придется постараться хотя бы свою работу выполнить достойно, ибо выбор у меня невелик: либо выйти отсюда с вознаграждением, либо отправиться в тюрьму по подозрению в измене.

      – Ладно, выбора у нас все равно нет, – поморщившись, озвучил мои мысли король и поднялся.

      Он прошел к письменному столу и достал из ящика тонкий черный кинжал с вправленным в навершие рукояти огромным бриллиантом. После чего подошел ко мне и спросил:

      – Стандартную клятву знаете?

      Я кивнула, с обреченностью осознав: к саднящей ранке на пальце прибавится порез на руке.

      Личная клятва на крови – один из сильнейших магических договоров – не терпела полумер. Абсолютная верность, абсолютная решимость отдать свою жизнь в распоряжение другого человека.

      Подобные обеты применялись редко. Вместимость связующих артефактов небесконечна, а договоры необходимо хранить до конца жизни тех, кто их заключил. Но мой случай уникальный, никто не доверится просто так проклятийнику. Будь я хоть сто тысяч раз законопослушная, свою преданность надо было доказать.

      Эдгар протянул кинжал острием ко мне. Я взялась за тонкое, украшенное рунами лезвие и уверенно произнесла:

      – Я, Мариэлла Гентан, клянусь ни словом, ни действием, ни мыслью не причинить вреда и верно служить его величеству Эдгару Первому Каленгорскому.

      Сильнее сжав холодный металл, я дернула руку на себя. Ладонь обожгло острой болью, а кинжал по всей длине окрасился моей кровью.

      Я подхватила пострадавшую кисть другой рукой, чтобы как можно меньше капель упало на пол, но практически тут же длинные мужские пальцы взяли мое запястье и вынудили меня показать рану.

      – Слишком глубоко, можно было не так сильно сжимать кинжал.

      – Я боялась, что не получится, – сипло ответила я и поморщилась от прострелившей руку боли.

      Эдгар слегка улыбнулся и снисходительно пояснил:

      – Этот кинжал сделан из эттелара и заговорен особым образом, об него невозможно не порезаться.

      Он взял поданный советником голубоватый кристалл и вложил в мою раненую ладонь. Камень моментально нагрелся. Тепло пробежало по всей кисти, и кожу начало щипать, словно антисептиком плеснули. Неприятный побочный эффект от любых даже нейтральных целительных артефактов длился около минуты, после чего рана начала затягиваться.

      – Спасибо, – возвращая камень его величеству, поблагодарила я.

      – Не за что. Аргран, позаботься, чтобы завтра с утра Мариэлла выглядела как настоящая аристократка. Комнаты для нее уже подготовили.

      – Всенепременно, ваше величество, –