Серёжка. Александра Бурдукова

об усыновлении, бумаги, она больше всего удивлялась, почему родить ребёнка без мужа можно, а усыновить нельзя. Она специально освободила себе четверг, чтобы ходить по инстанциям и скучным учреждениям, где её спрашивали почти об одном и том же и почти всегда отказывали. Каждый новый четверг Амалия всё острее чувствовала, что никому нет никакого дела ни до неё, ни до судьбы девочки. Все просто ставили отметки в бумагах. Ничего не менялось. Решение было отрицательным.

      – Вот если бы вы были родственниками, тогда да, а так… – работники опеки смотрели на неё добрыми глазами из-под очков и продолжали штамповать бумажки с чужими судьбами. – Никаких шансов в вашем текущем положении.

      Мужа и других родственников у Амалии не было, доход – на нижней отметке допустимого уровня, квартира – однокомнатная, и казалось, что вырваться из этого круга было невозможно.

      Как-то вечером они сидели с Вероникой у Амалии дома. Был очередной ужасный четверг, потому что в то время четверг, сам того не подозревая, стал самым нелюбимым днём Амалии, днём, который её выматывал больше всех остальных дней, вместе взятых.

      – Амалия, а как ты бы отнеслась, если бы тебе разрешили забирать Берту на выходные? – осторожно начала Вера, наблюдая за безрезультатными скитаниями Амалии.

      Амалия подняла голову, было совершенно непонятно, надежда или гнев появились в её глазах.

      – Сейчас подписали новую программу, – продолжила Вера медленно и вдумчиво, – я слышала, что уже начали её внедрять в больших городах. У неё длинное название, как любят наши чиновники, но суть простая.

      Амалия не говорила ни слова, она просто смотрела на Веру, не моргая.

      – Практически любой «положительный» взрослый человек при прохождении первичного комиссионного контроля сможет заключить договор с интернатом и забирать ребёнка на выходные. Может быть, это выход?

      Амалия вспыхнула:

      – Вера! Не говори ерунды! Это ещё страшнее! Я сейчас на это соглашусь, а потом через полгода приедут какие-нибудь добрые люди и заберут мою Берту.

      Амалия не привыкла жить полумерами. В идеале Берта должна была стать её родной девочкой навсегда, а не на выходные, но реальная жизнь, похоже, была далека от идеала. Уже ближе к утру, ворочаясь с одного бока на другой, Амалия более-менее здраво взвесила мысль о договоре выходного дня и приняла эту возможность как единственную и настоящую. Продержаться в таком «воскресном» режиме нужно было всего пять лет до выпуска Берты. И вообще, чем старше дети, тем реже находятся смельчаки, которые готовы усыновить почти взрослого человека.

***

      – Берта, я хочу с тобой поговорить, – Амалия подошла к Берте ближе к вечеру, когда у детей было свободное время в игровой, а Амалия и вовсе уже должна была уйти домой.

      – Что-то случилось с Серёжкой, Амалия Сергеевна? – с беспокойством спросила Берта, заглядывая