Крепость Рущук. Репетиция разгрома Наполеона. Пётр Станев

дожидаясь ответа, он достал из плетёного ящика белую салфетку, стал выкладывать нарезанный козий сыр, мясо, разломал на части холодную отварную курицу. Налил из откупоренной бутылки красного вина. Напоследок отрезал большой ломоть крестьянского белого хлеба.

      – Командующий сейчас на военном совете, – тихо проговорил адъютант. – Велел, как покушаете, присоединиться к ним.

      – А как долго я спал? – забеспокоился офицер. – Надо идти на совет.

      – Нет, нет. Приказано не отпускать, пока плотно не поедите, – запротестовал денщик.

      Каменский сопротивляться не стал, тем более что он действительно был голоден. После короткого сна, ободряющего кофе, сытной еды, доброго фужера вина он почувствовал новый прилив сил.

      От души поблагодарив денщика, он вышел из уютной кареты. Глотнув прохладного свежего ночного воздуха, направился к светящимся тусклым светом окошкам, к сельской хате.

      Козырнув вытянувшемуся во фрунт постовому, он, дабы не задеть низкую притолоку, снял треуголку, пригнувшись, вошёл внутрь. Постучав, зашёл в горницу.

      За большим деревянным столом сидели старшие офицеры. Майор отдал присутствующим честь, хотел доложить о прибытии по форме, но сидевший во главе собрания Кутузов пригласил его к столу с разложенной картой.

      – Пока вы отдыхали после исполнения трудных, но очень важных для нас поручений, я ввёл присутствующих в курс дела. Посовещавшись, мы пришли к мнению, что наше дальнейшее беззаботное прямолинейное продвижение к Бухаресту без принятия мер предосторожности будет легкомысленным с нашей стороны. В результате совещания мы решили принять следующие меры. Подойдите ближе, – пригласил Каменского к карте командующий.

      Присутствующие опять склонились над столом, стали сосредоточенно следить за указкой генерала.

      Закончив излагать план действий, Кутузов отпустил присутствующих, приказал всем отдыхать до особого распоряжения. Задержал только секунд-майора.

      – Я должен вас предупредить, – командующий достал носовой платок, промокнул выступившую из больного глаза слезу, – при существующем командовании Молдавской армией не все довольны моим назначением. Им было комфортно находиться в отдалении от Петербурга. После смерти генерала Каменского стали вести довольно вольготную жизнь, им удавалось неплохо зарабатывать на этой войне. Получая неплохие деньги на содержание армии, практически не беспокоили турок. Военные действия, небольшие стычки совершались, как мне кажется, по договорённости, не считая некоторых недоразумений, которые иногда случались. Это было удобно Ахмету-паше и Ланжерону.

      Кутузов встал, подошёл к майору, посеревшему лицом, продолжил:

      – Мы ещё разберёмся, от чего болел и почему умер ваш дядюшка. Будьте бдительным. Возможно, вам встретится человек, скорее всего, европеец, может, француз, скорей всего, не один. Их надо приветить, обласкать, но глаз с них не спускать. По возможности привести сюда. Им нужен я, поэтому будут вести себя мирно, доброжелательно.