Я буду Будда. Герман Канабеев

восемь. Четвертый десяток дураку.

      Глава 14

      В Москве конец июня. Город уже вовсю дышит зеленью деревьев. В воздухе пахнет надеждами и женскими духами.

      Андрея жена выгнала из дома. Как я понял, несанкционированный анал стал последний каплей в их и так не очень крепкой семье. Мало того, что он промахнулся, Андрей еще и не остановился. Он придавил ее всей массой к кровати и не отпустил, пока не закончил. Он говорил, что она не очень-то и сопротивлялась, а под конец так вообще всем телом ему помогала.

      Четвертый десяток дураку. Теперь он жил у менеджера по персоналу Юли. Самым большим ее преимуществом перед теперь уже бывшей женой, по его словам, был санкционированный анал. Юля, как оказалась, была большой любительницей.

      Получив эту информацию, на Юлину задницу я смотреть спокойно не мог. Задница прекрасная. Одна из тех задниц, которая может свести с ума. Не то чтобы я хотел трахнуть ее в жопу, не то чтобы вообще хотел трахнуть Юлю, но смотреть спокойно на нее не мог.

      Я купил ноутбук и переписал из блокнота в Word будущую книгу. Все два предложения – «У нее были огромные голубые глаза» и «Я тонул в этих глазах и не знал, что мне делать».

      В книге «Письма начинающим литераторам» Горького, что дала мне хозяйка квартиры в Лаврушинском переулке, говорилось: «От слияния, совпадения опыта литератора с опытом читателя и получается художественная правда – та особенная убедительность словесного искусства, которой и объясняется сила влияния литературы на людей». Я надеялся, что понимаю, о чем он говорит, и радовался, что, скорее всего, любой читатель видел когда-нибудь огромные голубые глаза.

      А Тензин Вангьял в книге «Чудеса естественного ума», которую мне подарил дядя Гриша, говорил: «Самовозникающая мудрость есть основа. Пять негативных эмоций есть проявленная энергия. Рассматривать эмоции как порочные – ошибка. Позволять им сохранять свою природу – это метод достижения свободного от дуальности состояния освобождения. Преодоление надежды и страха есть результат». В этом я вообще ничего не понимал, но мне нравилось про освобождение и мудрость. Я решил, что когда-нибудь у меня будет и то и другое.

      Глава 15

      Лена работала у нас кондитером. Делала замечательные пирожные, торты и подкармливала меня.

      Она была похожа на испуганную птицу. У нее были раскосые глаза, пуговица курносого носа и маленькие сиськи, остриями сосков торчащие даже через бюстгальтер и кондитерский китель.

      Ей двадцать, мне двадцать два. Странный возраст. В таком возрасте можно стоять в подъезде и не чувствовать, что в мусоропровод нассано. Можно строить из себя серьезно настроенных людей и разговаривать о свадьбе и детях. Чем мы и занимались после ебли, когда она ко мне приезжала.

      Ей нравилось, что я хочу стать писателем, мне нравилось, что ей это нравится.

      Трахаться она совсем не умела. Царапала зубами хуй, стонала, как раненое животное, зато честно глотала, что делало ее в моих глазах человеком бескорыстным и ответственным.

      Я пообещал ей в будущей книге поменять голубые глаза на карие. Я исправил в Word первую