Макс Сагал. Контакт. Ник Никсон

огонь на поражение. Нарушитель сбежал. Согласно вашему приказу, преследование внутри заповедника прекратили.

      – Стрелять где учился?

      Лейтенант поперхнулся.

      – Виноват, товарищ капитан.

      – Уверены, что палили не по охотнику, который пропал?

      – Никак нет. Опознали в нем Артёма Смольного. У нас ориентировка есть.

      – Так тебе, лейтенант, попался особо опасный преступник. Как же ты упустил его?

      – Исправлюсь, товарищ капитан. Разрешите увеличить количество патрулей внутри заповедника и организовать поддержку с воздуха. Мы его перехватим.

      – Отставить, лейтенант. Никаких патрулей в заповеднике, посты только на границе. Никто не суется сюда без моего приказа. Перекрыть подъезды по льду и земле. Диспетчерам уже сообщили, чтобы запретили все полеты над территорией, – Погребной задрал голову, глянув на чистое голубое небо. – Не хочу спугнуть их.

      Дау, закончив обследование берега, вернулся к Сагалу. Внезапно пес встал в охотничью стойку, зарычал и залился лаем на военных. Сагал попытался схватить его, но Дау отскочил, продолжая изливать собачий мат.

      – Угомони его, или я угомоню, – высокий, с оттопыренными ушами военный демонстративно постучал по прикладу автомата. Капитан звал его Артистом – по позывному.

      Сагал поймал Дау. Пес завертелся в руках, пытаясь вырваться.

      – Тише, Дау. Да успокойся ты.

      – И кто разрешил его взять, – фыркнул Артист.

      – Дайте его мне, – предложила антрополог.

      Сагал вручил ей собаку. Дау переключил внимание на девушку – радостно заскулил, принялся облизывать ей лицо и руки.

      – У меня всегда получается с ними ладить, – она смеялась, прячась от его языка.

      Тане Зайцевой было лет двадцать пять. Ростом девушка не вышла, как, впрочем, и внешностью. Все в ней было заурядно и неприметно, кроме широкой лучезарной улыбки, перекрывающей недостатки с лихвой.

      – Это вы сегодня ночью НЛО видели? – спросила она лейтенанта.

      Лейтенант взглядом спросил разрешения у Погребного, можно ли ей ответить. Капитан кивнул.

      – Примерно в час пятнадцать ночи. Да.

      – Где это было?

      – Над теми сопками. Мы приехали на берег около десяти вечера, разложились, уже была метель и сильный снег. Мы бы и не вышли из палатки, если бы не гудение.

      – Какое гудение?

      Лейтенант поморщился, подбирая слова.

      – Будто клаксон локомотива, только в сто раз громче. Даже не знаю, как описать этот звук. Если раз услышать – ни с чем не спутаешь. Мы сразу выбежали из палатки, ну и увидели, как эта штука летела.

      Погребной молча смотрел в указанном направлении, мысленно представляя то, о чем говорил лейтенант.

      – Какой формы он был? Тарелка или, может быть, треугольник?

      – Мы видели только свет. Хрен его знает, какая там форма.

      – Как двигался? – спросил Погребной.

      – Опускался ли к земле? –