Письмо ни от кого. Геннадий Сорокин

души врежу, у тебя имя поменяется?

      – Меня правда Маша зовут, – испуганно ответила она.

      – А напарницу?

      – Люба, – девушка виновато посмотрела в сторону директорской кабинки. В ее взгляде читалось: «Извини, подруга! Так получилось».

      – Маша, признайся, почему у тебя рукав такой помятый? Ты что, не следишь за собой?

      – Не успела погладить, – тихо соврала она.

      Хозяйской походкой человека, привыкшего повелевать, к нам подошел прокурор Центрального района Владимир Окопов. Из-за болезни почек лицо у него было нездорового желтоватого оттенка. За глаза Окопова звали «Живой Труп».

      – Кто это? – хамским тоном спросил прокурор.

      – Свидетельница, – ответил я, не вставая с места. – Она сидела в дальнем углу и ничего не видела.

      – Если она ничего не видела, зачем зря на нее время теряешь? Я за тобой уже минут пять наблюдаю. Сидишь, улыбочки ей даришь. Договариваешься, что ли?

      – Хорошо, – не вступая в пререкания, согласился я. – Сейчас переключусь на других свидетелей.

      – С самого начала бы так! – с нескрываемым презрением бросил прокурор. – Расселся, бездельник. Пока носом не ткнешь, никто работать не хочет.

      Он развернулся на каблуках и пошел докладывать прокурору области, что провел мероприятия по активизации раскрытия преступления.

      – Кто этот говнюк? – не поднимая головы, спросила Маша.

      – Прокурор Центрального района. Кафе «Встреча» находится на его территории.

      С шумом и руганью в обеденный зал ввалилась толпа оперативников из областного УВД. Первым делом они прошлись вокруг поваленной елки, посмеялись над чем-то и рассосались по залу.

      Я подозвал Айдара:

      – Забирай девчонок и вези к нам в управление, здесь нам поговорить не дадут. Машину за мной не присылай, я назад с Малышевым вернусь.

      – Андрей, Клементьев тоже уехал, швейцара с собой забрал. Если я отчалю, тут из городского управления никого не останется.

      – Областники пускай работают. «Клубки» – это их специализация, а мы так, на подхвате.

      – Вы надолго хотите нас забрать? – испугалась Маша. – У нас в общежитии в половине двенадцатого двери закроют, и мы домой не попадем.

      – Ты в студенческом общежитии живешь? – догадался я. – Где учишься?

      – В институте культуры, на третьем курсе.

      Мы с Айдаром засмеялись.

      – Что я смешного сказала? – обиделась девушка.

      – Абсолютно ничего, – ответил я. – Мы, Маша, развеселились по другому поводу. Могли бы сами догадаться, в каком институте девушек учат состоятельным дяденькам досуг скрашивать. Айдар, уезжайте прямо сейчас, а то Живой Труп опять в нашу сторону смотрит.

      Отправив Далайханова с девушками в управление, я подсел к хозяину кафе. Удивительно, но за полтора часа моего пребывания во «Встрече» к нему не подошел ни один человек. Следователи, прокуроры, оперативные работники – все, словно сговорившись, игнорировали его.

      – Нам надо поговорить, – сказал