Ставка на любовь. Ника Ёрш

заявил решительно.

      Она согласно кивнула, доверчиво обхватив плечи и продолжая говорить:

      – Пойми, если бы мама знала, то не стала бы нарушать закон. Нет-нет. Поверь, она просто не могла знать. И потом, может быть, все действительно не так, как тебе показалось. Я слышала, что люди с таким даром – большая редкость.

      – Ну, с недавних пор так и есть, – направляясь к карете, согласился я. – Даже среди темневиков способность заключать сделки со смертью чрезвычайно редкая и опасная, и я сам мало что о ней знаю. Что же касается твоей матери, то, пожалуй, она могла предполагать, чем закончилось ее приключение в столице. Или сама обладала даром, что вряд ли, или… твой отец. Ребенок с такой силой из несостоятельной семьи обречен на воспитание Магистратом. Поэтому она и держала тебя в вашей глуши безвылазно. Городок находится в низине, в аномальном месте. Там практически невозможно работать с магией. Разве ты не замечала, как мало одаренных проживают по соседству? Я и сам уехал оттуда словно опустошенный.

      Софи молчала, только хмурилась сильнее и упрямо поджимала губы.

      – Ты боишься, что ее накажут, – понял я, помогая забраться в карету и сесть на перекошенное сиденье.

      Софи перевела решительный взгляд на меня и сообщила:

      – Я этого не допущу. Не знаю, подозревал ли кто-то о даре или нет – об этом может сказать только она сама, – но зла мама точно никому не желала. Приедем в столицу, и я напишу ей.

      – Отличная мысль. А пока мы поступим проще: ты не станешь показывать свои умения. Никому. – Я собрался вернуться на поляну за своей сумкой с лекарствами, но все-таки договорил: – Это станет небольшим секретом. Пока что. Ты не училась в академиях, твоего имени нет в магических регистрах, а сила может никогда больше не проявиться, если не провоцировать ее.

      Софи некоторое время обескураженно молчала, а потом спросила шепотом, словно боясь, что нас могут подслушать:

      – А ты? Ты ведь знаешь теперь. И обязан доложить.

      – Ничего подобного. Велено рассказывать об одаренных детях, а ты на ребенка не похожа. Разве что мозгами.

      Софи несколько раз возмущенно открыла и закрыла рот, желая что-то сказать, но не произнося ни звука. Страх начал медленно уходить из ее глаз, и я, удовлетворенно улыбнувшись, пошел за саквояжем.

      На самом деле смешного было мало. Точнее, его вообще не было…

      Отчего-то вспомнилось, как много лет назад младший брат, Эндрю, принес в дом пойманную в саду мышь и поселил ее в банке у себя под кроватью. Мне было предложено разделить эту страшную тайну. Больше Эндрю таких роковых ошибок не совершал.

      Скрывать что-то я никогда не умел.

      Особенно если задавать вопросы начинали женщины. Особенно если это мама. С нежным голосом, с ласковым взглядом… “Почему ты такой бледный, дорогой? Почему не смотришь мне в глаза? Ты заболел? Ты плохо спал? У тебя что-то болит? Есть что-то, о чем я должна знать, милый?”

      Тем же вечером мышь съехала из стеклянных апартаментов, щедро предоставленных братом, обратно в сад, а сам Эндрю был вызван на беседу