Над Нейвой рекою идем эскадроном. Олег Немытов

ко мне?

      – Пойти-то пойду, да вот в бане сначала помыться бы. А то весь во вшах.

      – Ладно, иди, попарься, отдохни, а к вечеру давай ко мне. Да расскажешь, что там у вас было!

      Фёдор на последние слова Федорахина махнул рукой:

      – Такое, что ещё долго по ночам в постель будем ссаться… Кстати! – вспомнил приятель. – …Дядю твоего видел в городе.

      И Федор отправился к михалёвской родне попроситься в баню.

      «Теперь-то увидимся с дядей, и наверняка он даст на всё увиденное мной в эти дни исчерпывающие ответы…» – подумал Федорахин. Но пока его вызвали к очередному вышестоящему лицу, а точнее, к товарищу Колобову, который теперь заменил Сергея Павлова. Здесь собрались и другие командиры.

      – Ты со своим подразделением встань заставой на дороге к Невьянскому! – скомандовал Колобов Роману. – Беспокоит меня наш тыл. Ведь никакой силы там не оставили! Всё, что могли, сюда бросили… Ты, Селюнкин, со своими поезжай в Маньково – разрушить там мост. А по пути взорвёте мост из Невьянского! Ну, и через Реж тоже не мешало бы. Таким образом, мы хоть как-то оградим себя с тыла.

      – Что они, вплавь или вброд эту речушку не перейдут? – возразил один из командиров рот.

      Все разошлись по своим частям. Ночью вновь испечённого командира разбудили стоявшие на посту у дороги часовые. При начинающем брезжить рассвете Роман разглядел командира инженерной команды Селюнкина, уехавшего вечером на задание. Его, оборванного и грязного, с трудом можно было узнать.

      – У Невьянского мост, как могли, порушили. Уже стемнело, когда въехали в Маньково. Заходим в пожарную, в ней мужиков полно. Нас увидели – испугались и замолчали. Мы перекурили и дальше поехали. Не успели отъехать, заворачиваем к мосту – залп! Кое-кого убили, а кто убежал… Я еле ноги унёс. Проведи меня к командиру, Ромка!

      Федорахин послал с ним трёх бойцов. Наутро пришёл Фёдор, но не успели друзья начать разговор, как снова поднялась тревога. Прибежали артиллеристы с батареи, поставленной в тылу:

      – Нас обошли! Белые в тылу! Их много! С фронта застава тоже подняла тревогу.

      – Прекратить панику! К орудиям, спасти орудия! Расстреляю, трусы! – с наганом в руке бегал по цепям командир Глухих.

      Но на этот раз его никто не послушал. Бойцы разбегались в разные стороны. В конце концов, командирам удалось собрать около половины всего состава полка, и с этой группой отходить лугом в лес от реки. Но и эта группа продолжала таять. Проплутав два дня по лесу, уцелевшая часть полка вышла к узкоколейной железной дороге. Здесь сделали большой привал, развели костры, а в сторону города отправили гонцов за порожняком, чтобы вывести остатки алапаевского формирования в город.

      Глава 12

      Кровавый берег Таватуя

      Потрескивая, горел костёр, к которому сиротливо жались десять человек, оставшихся от взвода Романа. После отправки нескольких конных за порожняком было приказано отдыхать, выставив заставы. Федорахин вопросительно посмотрел на Фёдора:

      – Рассказывай!

      – Ты