Ветер над островами. Андрей Круз

не слышал, девчонка со странным русским языком с острова Большой Скат, из города Бухта, о каких я не слышал тоже, а география мне всегда интересна была. И шхуны у нас если только туристов катают в экзотических местах, а не купцов. Тогда опять вопрос: где я? Нет, пока тут буду сидеть, ничего не узнаю, а девчонку дальше расспрашивать – только напугаю. Ну как я объясню ей, как здесь очутился, если сам не знаю, и даже не знаю, где я вообще? В каком мире?

      – Дорога к Новой Фактории ведет? – спросил я.

      – Тут одна дорога, от Нова Фактория до Торг, – пожала она плечами. – Так на ней и пойдем, только на негры не попасть.

      Я кивнул, затем пересчитал патроны в бандольеро. Восемнадцать штук. Открыл подсумки на поясе – и нашел в них еще почти три десятка. Негусто, если на мой взгляд, только я привык в боекомплектах к «калашу» мерить, а как тут принято – черт его знает. Тут вся подвесная на шестьдесят патронов рассчитана, если внимательно посчитать.

      Негры… Еще она сказала, что у некоторых ружья были. А трупы как – топорами рубили на дороге или мечами? Дикари? Наверное, дикари, кто же еще.

      – А чем отец торговал? – спросил я.

      – За сок от черна ягода ходил обоз, – ответила она, сделав все еще непонятней.

      – А зачем он нужен? – спросил я, надеясь, что не сморозил полную глупость, и явно ошибся в ожиданиях: сморозил.

      Вера посмотрела на меня с подозрением, затем вздохнула, вспомнив, наверное, что у меня «мозги помялись», и ответила:

      – Краска для ткань с чего делается? И красная, и синяя. Большая торговля с этот сок, отец на три остров торговал и даже в Кузнецк возил.

      Опа, знакомое что-то… Хоть и не Новокузнецк, но все же…

      – А где Кузнецк есть? – спросил я, уже совсем на девчонкин манер построив фразу, сам того не заметив.

      – На Большой остров, – пожала она плечами. – Где Железна Копь и Домна. Не ведаешь?

      – Нет, не ведаю, – ответил я.

      – Откуда вы тогда железо берете? – спросила она совсем удивленно.

      – У нас там свой Кузнецк есть, только Новый, – ответил я.

      Она лишь кивнула, удовлетворившись ответом. Затем вдруг сказала:

      – Гиены ушли.

      Я прислушался – верно, тихо снаружи, разве что птицы орут. Здорово орут, кстати, я такой гвалт только в Таиланде слышал. И не только птицы, похоже, но и обезьяны где-то скандалят.

      – Ты – главная у нас, – польстил я ей. – Говори, что делать надо.

      Она ролью «главной» не смутилась, сказала:

      – Надо отец похоронить за обычай. Чтобы зверь не откопал. Думай, как сделать, в лес копать глубоко трудно, камень там.

      – Ты эту пещеру как нашла? – спросил я ее.

      – Это тайная пещера, – ответила Вера. – Ее отец знал. Здесь иногда товар прятали, а когда негры напали, он меня сюда тащил. Но он ранен был, здесь умер. Я больше день с ним сижу, боюсь выходить.

      Говорила она об этом все тем же глухим голосом, за которым, если прислушаться, слышна была страшная боль.

      – А почему не погнались за вами?

      – Зачем им? – пожала она плечами. –