.

под образами.

      И горны сменятся на трубы,

      Сиять ли им, как изъявились

      В кровавом цвете боголюбы

      И за оклады восселились.

      Христос превидит наши лики,

      Начнут цвета мироточиться,

      И так речет: «Оне велики,

      За сих могу я поручиться».

      XXIV

      Смертоимную алость сотмим,

      Довлачимся ль ко Божиим тронам,

      А пред Господом встанем самим,

      Лазуриты вия по коронам.

      Молча будет глядеть Иисус

      На волошек цветки ледяные,

      Кровососный расточится гнус —

      И претмить ли веночки земные.

      Выжгут пламень Его очеса,

      Алоцветно вспарят херувимы,

      И стечется в терничник роса

      От венцов, кои Смертью язвимы.

      XXV

      Птицы нощно летят со молчащих вязниц,

      Их пухами, Господь, пресквернятся шалавы,

      Жалко выбили нас, а и бражники ниц

      В монастырских пирах клонят винные главы.

      Красовались весной и горели сады,

      Пустоцветом они горевым излетали,

      Нет и ряс золотых, и чернеют лады,

      Под трезвон песнярам цвет-веночки сплетали.

      Пурпур в чернь заплели – ладно кровью плести,

      Мастериц тех, Господь, литания всечасна,

      До парафий Твоих нам теперь не пройти,

      Наша страшная смерть уголями раскрасна.

      XXVI

      Буде некому роз отнести

      Иисусу, воспрянем со тлена

      И начнем всекроваво тлести,

      И начинет пылати Селена.

      А не станется ангелов тех,

      Украсят пированья святые,

      Мы тогда для иродских потех

      И загасим венцы золотые.

      Хороши будут наши цветки,

      Лишь терницы багряной коснемся,

      Вспыхнут золотом их лепестки,

      Изгорят – и в огонях вернемся.

      XXVII

      Винцент, Винцент, во тьме лимонной

      Легко ль витать, светил не зряши,

      Мы тоже краской благовонной

      Ожечь хотели тернь гуаши.

      Водою мертвой не разбавить

      Цвета иссушенной палитры,

      И тернь крепка, не в сей лукавить,

      Хоть презлатятся кровь и митры.

      Легли художники неправо

      И светы Божии внимают,

      И двоеперстья их кроваво

      Лишь наши кисти сожимают.

      XXVIII

      Юровые луга соцветут,

      Отродятся некровные корни,

      И веночек Христу доплетут

      Из шипов, как и терния горни.

      А были василечки живы,

      Цветом красным в плетеньях горели,

      Так и розам алкать синевы,

      Яко Божие те акварели.

      Все во терние цвет-васильки,

      Иль на розы Христосу глядеться

      Разве наши сухие цветки

      О веночке Его будут рдеться.

      XXIX

      Страшный вторник, Господь, разливает нефрит,

      И в зеленях Твоих веселее лампады,

      Втще