Имперский крест. Антон Грановский

манипуляциями фюрера, ординарец не смог удержаться от улыбки, и Гитлер это заметил.

      – Если вы не можете держать эту тварь на расстоянии от меня, то мне не нужен такой ординарец! – сухо проговорил он.

      Фюрер не сказал прямо, что Даргес уволен, но тот все понял, и по лицу его разлилась бледность. Через несколько часов он был отправлен на фронт.

      Прошло еще несколько дней. По долгу службы Егор теперь часто пересекался с фюрером. Тот кивал ему, проходя мимо, а изредка покровительственно похлопывал по плечу.

      Волчок успел узнать фюрера с неожиданных сторон. Гитлер, например, любил кино и предпочитал американские ленты. Однажды Егор застал фюрера за просмотром фильма «Унесенные ветром». Волчок как раз стоял возле гостиной на дежурстве в день, когда картину показывали. После финальных титров Гитлер встал со своего места с удовлетворенным видом и сказал, обращаясь к кому-то из окружения:

      – Надеюсь, и мы когда-нибудь научимся снимать такие же прекрасные фильмы.

      В другой раз один из сотрудников СД, молодой оберштурмфюрер с лицом херувима и плечами борца, обратился к фюреру с просьбой отправить его на фронт.

      – Мой фюрер, я хочу отправиться на передовую, – произнес он звенящим от волнения голосом.

      – На передовую? – мрачновато переспросил Гитлер.

      – Да. На передовую. Хочу сражаться, показать, что тоже на что-то способен, что могу противостоять врагу, вместо того чтобы сидеть сложа руки в ставке.

      Гитлер досадливо поморщился:

      – По-твоему, охранять своего фюрера – это значит, сидеть сложа руки?

      – Я не то хотел сказать, шеф, – смутился оберштурмфюрер. – Я хочу драться с нашими врагами. Хочу убить как можно больше русских и тем самым приблизить нашу окончательную победу.

      Гитлер вздохнул:

      – Драться… Что ж… Скажу тебе как на духу, я бы не хотел лишиться такого хорошего солдата. Но запретить тебе я не вправе. Немцы – свободные люди, и каждый из них волен сам брать ответственность за свою жизнь и судьбу. Завтра утром ты отправишься в боевую часть.

      Оберштурмфюрер щелкнул каблуками и с воодушевлением проговорил:

      – Вы не пожалеете о своем решении, шеф.

      Гитлер вздохнул, повернулся и неторопливо зашагал в свой кабинет. Проходя мимо Егора, он покосился на него и с некоторым раздражением вопросил:

      – И что прикажете делать? Не могу же я сказать солдату «нет», когда он жаждет пролить кровь за родину.

      Когда Гитлер скрылся за углом, лейтенант расслабился, взглянул на Егора и с восторгом воскликнул:

      – Господин гауптштурмфюрер, я буду драться с красными на передовой!

      – Вам повезло, старина. Я бы тоже последовал вашему примеру, но ранение в ногу еще дает о себе знать.

      – Ничего страшного, – покровительственно заявил офицер СД. – В «бегляйткоммандо» нужны люди, подобные вам. Сильные, храбрые, знающие, почем фунт лиха. – Оберштурмфюрер насмешливо посмотрел Егору в глаза и добавил: –