Жонглёр. Андрей Батуханов

даже к самому светлому уму и горячему сердцу. Если замыслил наказать Господь, то первым делом отбирает ум.

      – За благословение особое спасибо, – с нотами лёгкой грусти сказал Леонид, – но мне нужна рекомендация редактору, собственноручно вами написанная.

      – Собственноручно?

      – Да.

      – Николашка! – Бесстрастное лицо лакея возникло в проёме. – Принеси бумагу и письменные принадлежности. Только смотри, чтобы чернила были хороши!

      Когда всё было принесено, граф под диктовку Леонида долго и тщательно выводил вензеля и завитушки своего рекомендательного письма. По привычке густо посыпав бумагу песком, протянул её Леониду.

      – Вот, получите, молодой человек! Одного письма достаточно?

      – На самом деле мне нужно три рекомендации от разных людей. Сейчас подумаю, к кому я могу обратиться.

      – А чего думать! Я сейчас напишу к двум своим товарищам по службе. Они, думаю, по дружбе не откажут боевому товарищу.

      И через десять минут оба письма были написаны.

      – Уж не знаю как и благодарить вас, Алексей Иннокентьевич?! – растерялся от такой отзывчивости старого графа.

      – Только памяти Анны, безвременно нас покинувшей. Удачи тебе, сынок! – снова исчез в своём носовом платке Аристов. – И под пули без особой надобности не лезь. Пуля – она же дура!

      – Постараюсь.

      – И упомяни меня в первой же статье, что, мол, есть в Санкт-Петербурге граф Аристов, который велел бурам так наподдать британцам, чтобы перья по всему свету летели.

      – Сделаю. Вот это обязательно сделаю, с радостью и удовольствием!

      – Смотри, я ведь все газеты от корки до корки просматриваю. Особенно «Невский экспресс». Занятная газетёнка. От меня ничего не утаится. А теперь иди, устал я больно. Николашка! Проводи молодого барина и подавай на стол. Питаться будем!

      – Будет исполнено! – невозмутимо сказал лакей, привыкший к полярным переменам в настроении своего хозяина, и с полупоклоном открыл шире дверь, пропуская Леонида.

      Леонид был настолько ошарашен произошедшим, что уходя дал Николашке ещё один целковый. Лакей принял, не дрогнув ни одной морщинкой.

      Хотя на улице и тянул пронизывающий влажный ветерок, Леонид смахнул испарину со лба и выдохнул. Он пощупал в кармане шинели пачку конвертов с рекомендательными письмами. Что они достанутся таким лёгким путём, он не ожидал. Не жалко даже двух рублей, исчезнувших в карманах лакейской ливреи.

      После некоторого раздумья он решил, что судьба сегодня ему благоволит, а поэтому нельзя выпускать из рук хвоста синей птицы. Надо ехать за второй рекомендацией. Теперь он знал к кому.

      Первым в рекомендательном письме значился Ипполит Зарембо-Рацевич. К нему и отправился Фирсанов.

      Сухонький старичок, точная копия фельдмаршала Суворова, склонив голову к правому плечу, внимательно выслушал о борьбе маленького, но гордого бурского народа против зарвавшейся Британской империи и вопросительно поднял брови. Леонид, чётко сформулировав просьбу, протянул письмо графа Аристова. Зарембо-Рацевич, никак не