Жизнь со вкусом Moёt. Марта Кауц

сегодня сказала очень нехорошее слово, – заявил Артур.

      Марина Павловна побледнела, а мама Артура заметно напряглась.

      – Да? И что же она сказала?

      И я, и Марина стали судорожно прокручивать в мыслях весь сегодняшний день. Где же мы успели накосячить?

      – Я не могу такое повторять. Это очень плохо слово.

      – Но маме ведь ты можешь сказать? Обещаю, что не буду ругать.

      – Точно не будешь? – переспросил Артур.

      – Тебя – нет, – ответила она таким тоном, что мы поняли, кто именно сейчас отхватит знатных люлей.

      – Я на ушко скажу.

      Мама наклонилась, малой ей что-то шепнул. Лицо мамы стало пунцовым.

      – Что, прямо так и сказала?

      – Ага, – кивнул Артур.

      – Так, подождите, – затараторила Марина. – Мальчик что-то придумывает.

      – Вы хотите сказать, что мой сын врёт? – пошла в контратаку мамаша. – Да я вам такую рекламу устрою! Персонал нерусский, педагоги матерятся!

      Я понимала, что ситуация выходит из-под контроля.

      – Артур, какое слово сказала Марина Павловна?

      – Не заставляйте моего сына повторять за вами гадости!

      – Ты сказала «сука», – радостно сообщил Артур, глядя на Марину. Получив индульгенцию от матери, малой решил пользоваться ею по полной.

      – Это, по-вашему, нормально? Я сделаю так, чтоб вас уволили и нигде, даже в самом захудалом уголке Российской Федерации не приняли на работу даже поломойкой. Вас нельзя подпускать к детям!

      – Артур, а когда Марина Павловна это сказала? – пыталась я всё-таки разобраться.

      – В столовой за ужином.

      – Артур, я вот тоже была с вами за ужином и не помню, чтоб Марина Павловна такое говорила. В какой именно момент она это сказала?

      – Она сказала, чтоб мы пили, сука, компот!

      Мне показалось, я начала понимать, в чём дело.

      – Артур, а из чего был сегодняшний компот?

      – Из фруктов.

      – Не просто из фруктов, а из сухофруктов. Артур, Марина Павловна сказала, чтоб вы пили компот из сухофруктов, так?

      – Ну да, – подтвердил малой. – Мама, видишь, няня тоже ругается.

      Домой я спешила как никогда. Мне хотелось увидеть Оксану. Осознание этого удивило меня и немного испугало. Подруг у меня особо не было. Когда все девочки играли в Барби, я таскалась с младшим братом. Из-за этого довеска никто не хотел со мной дружить. Поэтому я привыкла быть одна.

      Купив в магазине шоколадку, я поспешила домой. Блин, а вдруг она не ест шоколад? Я даже не додумалась вчера спросить.

      Комната встретила меня кладбищенской тишиной. Лишь старые советские часы тихонько кряхтели у окна. Я расстроилась, что Оксаны нет дома. А потом разозлилась на себя из-за того, что расстроилась.

      – А, это ты, – разочаровано протянул герой-любовник, заглянув к нам в комнату.

      Я заварила себе чаю, без энтузиазма поела шоколадку и отправилась спать.

      Диван скрипел и пытался сделать мне вскрытие ржавыми пружинами. Уснуть не получалось. В голову снова стал лезть Тихон. Ну вот зачем