Дарующий звезды. Джоджо Мойес

напрягаться, чтобы слышать, о чем та говорит.

      – Я вообще не бывала нигде восточнее Льюисбурга. Там когда-то жила моя сестра.

      – Ой, а она что, переехала?

      – Она умерла. – Марджери отломала от ветки прутик и, бросив поводья на шею мула, принялась обдирать с него листья.

      – Мне так жаль. А другие родственники у тебя есть?

      – Были. Одна сестра и пятеро братьев. Но из всех осталась только я.

      – Ты живешь в Бейливилле?

      – Чуть-чуть подальше. В том же доме, где когда-то родилась.

      – Так ты ни разу в жизни не переезжала?

      – Ага.

      – Неужели тебе не интересно?

      – Интересно – что?

      – Ну, я не знаю, – пожала плечами Элис. – Познакомиться с новыми местами?

      – А зачем? Разве там, откуда ты приехала, намного лучше?

      Элис вспомнила сокрушительную тишину родительской гостиной, тихий скрип передних ворот, папин свист сквозь зубы, когда каждое субботнее утро он полировал свой автомобиль, звяканье перекладываемых ложек и рыбных вилок на тщательно отглаженной воскресной скатерти. Затем Элис обвела глазами бескрайние зеленые пастбища и нависающие над ними огромные горы. В безмятежно-синем небе, высоко над головой, кружил с криками ястреб.

      – Наверное, нет.

      Марджери сбавила темп, чтобы Элис могла с ней поравняться.

      – Здесь есть все, что мне нужно. Я делаю что хочу. Люди, как правило, предпочитают ко мне не лезть. – Марджери наклонилась погладить мула по шее. – И мне это нравится.

      Элис почувствовала некий психологический барьер в словах Марджери и решила больше не донимать ее вопросами. Следующую пару миль они проделали молча, и Элис вдруг ощутила, что седло натерло ей внутреннюю поверхность бедер, а жаркое солнце напекло неприкрытую голову. Марджери подала знак свернуть налево в просвет между деревьями.

      – Здесь нам придется подняться в гору. Советую покрепче держать поводья на случай, если Спирит снова начнет дурить.

      И тут маленькая лошадка стрелой помчалась вперед. Они галопом поскакали по длинной каменистой тропе, которая становилась все более тенистой, пока не оказались в горах. Лошади вытягивали шею и, опустив голову, с усилием поднимались по крутым горным тропам. Элис вдыхала прохладный воздух, сладкие запахи лесной сырости, на камнях перед ними ложились пятна преломленного света, а полог леса над головой напоминал своды собора, откуда доносились трели птиц. Она прильнула к шее лошадки и внезапно почувствовала себя удивительно счастливой. Когда лошади замедлили шаг, Элис обнаружила, что широко улыбается, совершенно непроизвольно. Потрясающее ощущение! Словно у нее внезапно отросла отрезанная конечность.

      – Это северо-восточный маршрут. Думаю, было бы разумно разделить его на восемь участков.

      – Боже, как здесь красиво! – воскликнула Элис.

      Она смотрела во все глаза на гигантские бледно-желтые камни, казалось возникающие ниоткуда и образующие естественные укрытия.