Мир Калевалы. Сборник

пахли свежей полиграфией, удобно вставали на полку шкафа. Но той книги детства все равно не хватало.

      Шли годы. И однажды книга все же вернулась к своей владелице.

      Здесь, пожалуй, напрашивается история о необычайном стечении обстоятельств и удивительной судьбоносной встрече, в центре которой должна неожиданно появиться книга…

      Но ничего подобного не произошло.

      Просто тиражи в Советском Союзе были огромными.

      В пятьдесят третьем году типография Полиграфиздата в Сортавале отпечатала семьдесят пять тысяч (!) экземпляров Калевалы. На переплете тиснением проставлена цена – 4 рубля 30 копеек, сделавшая издание доступным для читателей. В результате книга пошла в народ. Благодарю этому и сейчас, спустя более полувека, букинистическое издание можно найти в продаже.

      После оформления заказа в два часа ночи через интернет-магазин в два часа дня этих же суток в телефоне просигналило сообщение: «Ваш заказ готов к выдаче».

      Вечером мы всей семьей пили чай и читали Калевалу.

      Молитва

      Александр ВОЛКОВ

      (Петрозаводск)

      Слово лучшее в сердце оставлю

      и молитвою дух растревожу,

      и родимую землю восславлю:

      помоги ей, о Господи Боже!

      Пусть в озера ее на рассвете

      вечно смотрятся ели сторожко,

      свежей рыбою полнятся сети,

      а болотные кочки морошкой.

      Ей, политой и потом, и кровью,

      на планете нет места иного…

      Да звенит над родительской кровлей

      вековое карельское слово!

      Будут вечно хранимы народом

      «Калевалы» старинные руны!

      И под чистым ее небосводом

      да не рвутся у кантеле струны…

      Перевод с карельского А. Расторгуева

      Перевод с карельского А. Расторгуева

      Вечер года

      Константин Гнетнев

      (Петрозаводск)

      С высокого автомобильного моста через Лососинку в самом центре Петрозаводска все лето наблюдаю за утиным выводком. Восемь утят высидела большая серая утка в этом году. Утята уже через неделю громко кричали, гонялись друг за другом, стуча по воде тонкими крылышками.

      К середине июля в выводке осталось только пять утят.

      Теперь поздний осенний вечер. Долго ищу глазами знакомую стайку на нешироком речном разливе. Шуршат за спиной равнодушные автомобили. Маслянисто отсвечивает ранними огоньками асфальт, – от него резко пахнет нефтью и выхлопной гарью. Наконец на гребне полу-затонувшей коряги замечаю знакомые утиные силуэты. Повзрослевшие птицы сидят неподвижно, втянув головы. С горечью замечаю, что их теперь только пара…

      Я знаю, что они вряд ли улетят на юг вместе со своими дикими сородичами, что живут в речных верховьях и на лесных озерах. Как и я, они теперь городские. Утки и зимой станут жить в городском центре, перелетая из одной полыньи в другую. А дети будут