Блокноты Гоа. Петр Альшевский

не соответствует.

      Вас, господа, просто от вашего существования выворачивает?

      Заброшу пачку масла на горячую крышу, из-за вероятной потасовки страждующим ее не отдам, кому бы я ни вручил, битва за нее неизбежна, выхватывания с ударами по голове перешибут во мне хребет моей настойчиво атакуемой умиротворенности, в Брюгге меня угощали десертом с какао и ванильным суфле. Неспешно поедал и никакая совесть не мучила. Не то что здесь.

      Я пошел?

      Целая сеть тонувших пиратов.

      Я могу идти?

      Нам принесло по коряге, залезай на свою и заходись в мантре «Тат твам аси», автобус с полицией распространяет напряг.

      Премьера песни в задрипанном баре. Вино в Индии по ценам, заставляющим пятерню в затылок и чесать.

      В ловушку для осьминога-убийцы меня прошу не засовывать, ловить его на меня одобрял, но передумал.

      Поросенок Фрикбрик впечатан в песок. По нему проехалась на джипе береговая охрана.

      Равнина Ганга, да, ровная?

      Захватив ногой, вытащил из океана разбитую бутылку, понес до какого-нибудь бака и заблудился.

      Желтый круг на двери. Сверяю рисунок с увиденным солнцем.

      Вскрытые сваленные презервативы. Подготовка к оргии продолжается.

      Свернутый трубочкой документ в руке у современного брахмана.

      За котлованом дом с огоньками. На вино мы не разорились, одутловатый китаец стонал в микрофон с энергией отрицательной.

      Шагает воплотившийся в смертной материи Вселенский Дух.

      Плечи у него вперед, носки ботинок сдвинуты, походка озабоченного низкими продажами наркоторговца.

      Пушистый кот пережил тысячу облезлых. Меня повезли посмотреть на слона, я в такси крикнул, что мне нужно вернуться.

      Асаны первого курса.

      Устойчивость без равновесия.

      В пруду с цветущими лотосами топиться у вас не принято?

      Лепестки не сушу, у дивана думаю о съеденных прежде лакомствах.

      Укладывают плотненькую, бьющуюся, как рыба.

      Состоялся прием запрещенного.

      Фиолетовый экипаж уехал в местность с необременительными правилами поведения.

      Портрет матери Будды. Она голая. Огуречная райта кислая. На меня восстают утратившие любезность официанты в выцветших форменных рубашках. Из отверстий в песке чайки выхватывают микроскопических крабов.

      Обернутое в белую ткань запасное колесо. Настроение у меня погребальное.

      К развалинам португальской крепости по улице прямой, извилистой, зависит от состояния мозга в определенный момент.

      Сырое яйцо размазывал по лицу. О пользе не слышал.

      Коротенькие ножки в ковбойских штанах с бахромой. Не разодетый ребенок – мужик не моложе меня.

      В больничной корпус через посадки, не отличимые от конопли.

      На тележке провозят сломанную кровать, пейзажный Кюхтель появляется на картине с матрасом в саду суккулентов.

      Мнение школы