Кошмар с далекой планеты. Эдуард Веркин

происходит…

      – Тем лучше. Мир рушится, а джентльмены удачи непреклонно шагают сквозь хаос! Вот!

      Аврора ткнула пальцем в экран.

      – Вот, это наша стихия! Хаос, паника, всеобщий трепет! И джентльмены…

      – Один джентльмен и одна джентльменка, – усмехнулся я.

      Мы немного поспорили – может ли быть слово «джентльмен» женского рода. Я утверждал, что нет, Аврора же указывала на то, что за прошедшие века правила могли и измениться. И нечего придерживаться отживших догм, надо стремиться шагать новыми путями…

      Ну и так далее. Если хочет, пусть будет джентльменкой, я не против. Пусть джентльменит, капитан Аврора Тич.

      – Ну, тогда на выход, – сказал я. – Только не забудь задать корма дельфину, твоя очередь.

      Аврора ругнулась, то ли по-японски, то ли по-корейски, и отправилась в мою каюту – вкалывать витамины в дельфиний язык. Старик Заскок ни с того ни с сего тоже было потянулся к выходу, однако я зыркнул на него и рявкнул, и бот спрятался в рундук. Ума-разума набирается помаленьку, голова картофельная.

      Едва мы выбрались наружу – суровые и решительные, – как подбежала к нам девушка. Такая, лет двадцати, в малиновом комбинезоне и красивая, у меня даже сердце возрадовалось, давно ничего красивого не видел, к Авроре я привык уже, как к старому валенку.

      На лице у красавицы читалась озабоченность. Даже серьезная озабоченность. Когда я вижу такую серьезную озабоченность, я включаю «петровский штиль». Казенно-куртуазный. Красавиц в малиновых комбинезонах это повергает в тотальный шок, и они делаются еще красивее. Трепещут мелко, а я трепещущих красавиц, как говорил классик, серьезный ценитель, люблю их почти как пиявок.

      Я спрыгнул на грунт, улыбнулся, галантно поклонился и сказал:

      – Сударыня, как рад я вас видеть, вы просто не представляете! Сюрприз! Что в переводе с древнефранцузского означает необычайный подарок!

      Девушка собралась что-то сказать, но я уже нанес второй удар:

      – В прошлом году на Бирюзе вы были просто обворожительны! Вы помните тот бостон? До сих пор в голове завитушки, будто наяву грежу!

      – Я не была…

      – Победительница конкурса красоты «Девушки Бирюзы», – я галантно поклонился еще раз. – Как можно вас забыть?!

      Я поймал красавицину ручку и чмокнул ее, как какой-нибудь барон Румпельштицхен фон Рейтердамм из Нидерзаксена.

      Красавица одеревенела.

      – Сударыня, я вижу, вы нам совсем не рады?! Что так?! Неужели вы позабыли те вечера?

      Степень одеревенения возросла.

      – Биологи говорят, у нас… – Она обвела своими прекрасными очами стартовое поле. – У нас…

      – Эпидемия, – закончил я. – Эпидемия поцелуев! Помните тот поцелуй, что вы подарили Спасоевицкому?! О, коварная!

      Я сдвинул брови.

      – Нет, просто…

      – Я буду биться с ним на любом оружии! И низвергну… Так что там говорят биологи?

      – Биологи говорят… – девушка обернулась. – Биологи говорят, что они не ожидали…

      – Они