Ты где?. Мария Василенко

итог такой: есть некая болезнь, непонятно какая. Нужно делать массу обследований, болезнь будет прогрессировать. И вроде как она может продолжать вести привычный образ жизни, сколько сможет.

      – Сколько сможет? В смысле? – я решила, что это шутка.

      Ведь мамы не болеют. Не болеют же?

      Светин голос изменился, стал немного хриплым от волнения.

      – А потом эта невролог вышла со мной в коридор, чтобы мама не слышала, и сказала, что расслабляться нельзя, потому что через пару месяцев она превратится в «овощ» и будет лежать в таком состоянии много лет.

      Сложно объяснить эмоции, когда такое говорят про одного из самых главных для тебя людей.

      Особенно после того, как ты вместе со всей семьёй убеждала её, что «ей просто скучно и необходимо внимание», а она заболела болезнью, в результате которой станет «овощем».

      От безысходности мы с сестрой очень сильно поругались друг с другом прямо по телефону.

      – Что значит «нет названия заболевания?» Не бывает такого! Что за идиоты вас консультировали?! – начала я.

      – А ты самая умная? Могла бы с нами съездить хоть раз и всё спросить!

      – Для начала могла бы позвать на ваши тайные вечеринки на двоих!

      – Да как тебя позвать, если ты вечно самая занятая: то свадьба, то работа?!

      Помню, что пока мы ругались, я швырялась всем, что под руку попадётся, мы громко, на разрыв глотки, выкрикивали ругательства в адрес друг друга, кажется, я даже засветила телефоном в стену в конце разговора…

      Я точно не помню даже хронологию этих последующих дней, но фразу: «Ваша мама закончит дни в виде овоща, лежащего в кровати», – не забуду никогда.

      А это вообще не входило в мои планы.

      В мои планы входило лишь безупречное будущее, в котором с мамами всегда всё в порядке.

      «Выпустив бесов», я, конечно же, успокоилась, огляделась и поняла, что даже не нанесла серьёзного урона имуществу.

      Но во мне словно что-то сломалось.

      То ли оттого, что сказали эту фразу не мне и я не имела возможности ответить этой дуре врачу что-то в духе: «Сама ты овощ», – или объяснить ей, что она ошибается, и пациенты-овощи бывают лишь в кино. Или объяснить, что, в конце концов, нельзя таким чудовищным сравнением преподносить людям информацию о неизлечимом заболевании ближайшего человека.