Ты где?. Мария Василенко

новых специалистов, которые могли бы улучшить положение моих дел.

      С годами моё самочувствие улучшилось, больницы стали редкими, поэтому мама смогла вернуться на работу.

      А потом волею судеб я попала в труппу детского театра, мама также влилась в коллектив активных родителей, которые ездили с труппой на гастроли, помогали детям, а также отвечали за разные технические моменты. Коллектив был очень дружным, я бы даже сказала, мы были семьёй.

      Когда я выросла и перестала играть в театре, мама там осталась, более того, она стала главным бухгалтером и ещё долго вела бухгалтерию и занималась прочими делами театра.

      Буквально незадолго до моей свадьбы она уволилась.

      Я принялась не очень удачными способами пробуждать у мамы желание со мной поболтать. Но темы не находились вообще.

      – Мам, привет! Как дела?

      – Нормально.

      – А ты ужинала?

      – Ужинала.

      – А что ты себе приготовила?

      – Что-то приготовила. А какая разница?

      – Ну мам, ну ты же любишь готовить?

      – Да отстань ты от меня…

      Но я была настойчива. Вскоре мама это поняла и покорно, без всякого интереса рассказывала, как порезала салат и потушила мясо.

      Я звонила и доставала её расспросами, какие планы на день, а будет ли она вязать, а кого хочет пригласить в гости, и т. п. Ещё хуже, что я приезжала и заводила все эти заунывные разговоры лично.

      Однажды мне пришла в голову гениальная идея. Мама шикарно вязала, но я давно не просила её ни о чём, а тут грандиозно замахнулась и попросила связать для меня огромную шаль. Типа пледа.

      Боже мой! Через два месяца я получила самую кривую и, как оказалось впоследствии, последнюю, потому и любимую шаль от мамы.

      Я ведь ещё не знала тогда, что первая стадия – это отрицание. И мой мозг изо всех сил пытался отрицать тот факт, что происходит нечто нехорошее. Что криво связанная шаль – это признак.

      Чего-то очень страшного.

      А тем временем заключения любых её исследований гласили: «патологии головного мозга не выявлено».

      Это потом уже, в совершенно неожиданный момент они вдруг сменились на пугающие записи: «Синдром умеренных когнитивных нарушений с медленно прогрессирующими нарушениями, глазодвигательными расстройствами и начальными признаками псевдобульбарных нарушений».

      Ещё одна устрашающая абракадабра.

      Но это будет позже. А пока мы наслаждались последними безоблачными деньками. Словно в затишье перед бурей.

      Отношения у моих родителей закончились очень давно, я была ещё ребёнком. Но мой папа никогда не снимал с себя ответственности за наше с сестрой и мамой благополучие. Так и в этот раз, он сразу же пришёл нам на помощь и нашёл некую клинику, которая «лечит» тяжелые случаи «потери интереса к жизни» вроде маминых, заплатил внушительную сумму за лечение, и мы вроде как расслабились.

      Каждый день она садилась за руль и ездила на процедуры, а потом заезжала побыть бабушкой к