Остаться в живых. Прицельная дальность. Ян Валетов

Пименов, – что мы валун найдем. Смотри, сколько земли съехало в море! Но ошибки быть не может, могила там. Это она – бухта, где утонула «Нота», если ваши бумажки не врут.

      – А если наши бумажки не врут, что мы делаем дальше?

      Они брели по берегу, направляясь к оползню по самой кромке прозрачной, как стекло, воды.

      – Дальше? Дальше я начну обследовать акваторию, – отозвался Губатый. – И учить вас нырять понемногу. Потому что один я не справлюсь до скончания века. И еще – мы должны детально поработать с картой, с рисунком этого матроса, со свидетельскими показаниями. Привязаться к месту. Тут очень сложное дно, и любая подробность, уточняющая точку крушения, будет нам в помощь.

      – А что, если бумажки врут? – спросила она, останавливаясь.

      – Тогда, – Пименов пожал плечами, – тогда я угроблю сезон, перезимую, а следующим летом снова буду возить отдыхающих рыбачить…

      – И никогда сюда не вернешься?

      Пименов улыбнулся и покачал головой.

      – Под Балаклавой искали «Принца» – военный английский пароход с грузом золота, затонувший еще в середине Х1Х века. Искали не один год, и не один раз организовывали экспедиции. Контору целую – ЭПРОН – чекисты создали под эту лавочку. Все хотелось новым хозяевам старое золотишко найти. Подняли со дна моря разной всячины – на миллионы золотых рублей. У нас в Цемесской со дна потопшие корабли поднимали. И на Черном, и на Балтийском, и на Северном – везде шарили. Даже карты составляли – где и что лежит, да на каких глубинах. Я к тому рассказываю, Лена, что историй слышал массу, от серьезных людей слышал – не было на памяти тех, с кем я говорил, таких находок. Так что как начали нырять в двадцатые под Севастополем, так и сейчас ныряют – сокровище ищут. Так оно было, я в том уверен и документов со свидетельскими показаниями в руках передержал – массу. Не глупее нас люди были, а экипированы гораздо лучше… Но «Принца» не отыскали и золота не обнаружили.

      – Это ты мне пуговицу ко лбу пришиваешь? Чтобы я губу не раскатывала?

      – А понимай, как знаешь… – отмахнулся Леха. – Изотова, скажу тебе честно, приедь ко мне Ельцов в одиночку – был бы напоен водкой до усирачки и выгнан нах… Вместе с идеей. Это занятие для тех, у кого другого дела нет.

      – Значит, ты поехал из-за меня? – переспросила Изотова. – Лестно! Я горжусь тобой! И деньги тут ни при чем?

      – Да не будет там денег, – буркнул Губатый мрачно. – И не из-за тебя я поехал.

      – Неужели из-за Ельцова? – хохотнула она. – Пима, ты меня пугаешь!

      – Не будь дурой, – огрызнулся беззлобно Пименов. – Все проще. Лотерейный билет, как ты говоришь… Я его купил. Шанс, о котором потом будешь жалеть всю жизнь. Его надо брать, этот шанс, потому что такое предлагают только несколько раз в жизни.

      Они подошли к самому оползню: рыжая глина, пластинки слюды, сланец, ствол дерева… Сосны или, скорее, как определил Губатый, пихты со светлой, золотисто-коричневой корой, торчащий из завала. Еще валуны, осколки скал, ветки…

      – Чаще