Урочище смерти. Виктор Точинов

с включенными «противотуманками». В их желтом рассеянном свете, стелящемся низенько, над самой дорогой, все казалось другим. Словно и не этими местами катили только что. Головач понимал умом, что дело в причудах освещения, но подсознание упрямо твердило: здесь они не проезжали.

      У Пупса затрезвонил телефон. Резко, неожиданно, словно ножом по натянутым нервам. Головач аж дернулся, машина вильнула и едва-едва разминулась с росшей на обочине осинкой.

      – Твою ж мать! – ругнулся он. – Почему не отключил?!

      Отключать телефоны при таких вот поездках было железным правилом в их компании, – никто не должен отследить по локализации, куда они катаются. И опять раздолбай Пупс это правило нарушил, уже во второй раз.

      – Да забыл я… Это Анька со вчера трезвонит, задолбала уже, – ответил Пупс так, словно Анькина настырность как-то его оправдывала, сбросил вызов и выключил трубку. – Пожар там у нее, что ли?

      – Месячные пропали, – равнодушно предположил Головач.

      – Ну и что я, Шерлок Холмс, чтобы их искать?

      Колюня, выведенный звонком из дремотного состояния, заинтересованно повернулся к Пупсу.

      – Ну так… это… к доктору ей тогда…

      Чувство юмора у Колюни отсутствовало принципиально.

      – А я ей что, доктор Ватсон? – тем же тоном ответил Пупс и придурочно хихикнул.

      Головач промолчал и больше к теме не возвращался, но решил, что забывчивость Пупса обернется для того штрафом. Позже, при дележе выручки. Чтобы другой раз неповадно было.

      А потом они уперлись в развилку. Дорога раздваивалась на манер буквы Y, и машина сейчас стояла на ножке этой латинской литеры. Очевидно, на пути к низине проскочили ее, не заметив, приняли за легкий поворот дороги.

      Вылезли, покурили, посовещались. Подсвечивая фонарем, дотошно осмотрели обе дороги. Выглядели они одинаково, а протекторы «бэхи» на твердом грунте не отпечатались.

      – Поедем наугад, – постановил Головач, раздраженно смял опустевшую сигаретную пачку, отбросил в сторону. – Если через два километра не выйдем на трассу, вернемся.

      Свернул он направо. И ошибся. Стало это понятно задолго до того, как спидометр накрутил два километра. Похожая дорога, тоже ровная и укатанная, ни разу брюхом не цепанули, – но не та. На правильной не было таких крутых поворотов в таком количестве.

      Осознали ошибку быстро, да исправить не получалось. Не развернуться. В паре мест, наверное, можно было попытаться и втиснуться машиной между елей, растущих не столь плотно, но Головач не стал экспериментировать. Жесткие ветви живо обдерут полировку, а Пупсову родственнику интересны тачки лишь в идеальном состоянии.

      Отмотали без малого семь километров, когда наконец появилась возможность, – да вот нужда в развороте отпала: дорога описала петлю и они оказались у того самого склона с обрывом, только подъехали к нему с другой стороны.

      Или не у того? У похожего? Чертовы «противотуманки» светили слишком низко, окрестные деревья не