Goodbye, mr. Bates. Анна Ефименко

ее с музыкальными сочинениями Хильдегарды Бингенской, и жизнь наполнилась невыразимым чувством прекрасного, которое отражалось в самом прекрасном даре Господа людям — в музыке.

      Спустя несколько лет Доминика отправилась в Лигурию вместе с настоятельницей, которой помогала, выполняя различные мелкие поручения. Именно там, на побережье, она встретила его.

      Мардж широко улыбнулась:

      – Он был красавчик?

      – Он был британский морской офицер, – вздохнула итальянка.

      Когда обоюдная страсть поглотила их, он уговорил ее бежать из страны. Поселиться в его лондонском доме и стать названой женой. «Лето, лето, не уходи, мне всего лишь семнадцать!» — напевая, махала она рукой растворяющемуся вдали горизонту с разноцветными яркими домиками Генуи.

      С любимым им выпало столько счастья, сколько только может случиться в жизни людей, подобных им. Естественно, общество бы никогда не приняло их союз, но это было неважно. Они путешествовали, они веселились, они благодарили небеса за каждый день их совместного счастья.

      Беда пришла в лице неизлечимой болезни, унесшей драгоценную жизнь возлюбленного. Доминика помнила, как он угасал, помнила последние попытки выбираться вдвоем на свежий воздух в тщетной надежде напитать тающее бренное тело солнечными силами.

      Она держала его за руку на лужайке Гайд-парка, глядя в огромные небеса. «Лето, лето, не уходи. Мне всего лишь двадцать девять».

      – Он умер месяц тому назад, – окончила Доминика. – Так как своих детей у него не было, все ближние и дальние родственники тут же бросились в борьбу за наследство. А меня выкинули на улицу. Они даже наняли головорезов, чтобы найти и убить меня.

      Мардж всплеснула руками:

      – Иисус, Мария и Иосиф, ну ты и попала в передрягу!

      – За то, как мы с ним жили, его считали безнравственным человеком. И меня. Мы были безнравственны в глазах всего мира.

      – Вы ходили с ним в море, я правильно поняла? – уточнила Элизабет.

      – О да, несколько раз! Правда, это было… словно часть представления.

      – Представления? – переспросила Софи.

      Итальянка потупилась, видно было, что говорить об этом ей нелегко.

      – Он наряжал меня юнгой и записывал в команду под чужим именем. Я была мальчиком по имени Доменико. Так мы разыгрывали всех на борту, чтобы не разлучаться во время его выходов в море, и сумели добраться до многих чужих берегов…

      – Ну и ну… – озадаченно протянула Мардж. – Такое разве что на сцене показывают.

      – Возьмите ваш мундир, офицер, – хлопнув в ладоши, скомандовала Элизабет. – И добро пожаловать в команду! Я не стану отвергать человека образованного и опытного только из-за того, что о нем думает общество. О нас, знаете ли, слухи ходят не лучше.

      – Это точно, – с недовольным вздохом согласилась Софи.

      Доминика радостно воскликнула:

      – Спасибо, капитан! Вы спасаете мне жизнь! – И, сделав