За чертой. Антон Сергеевич Зинченко

как наше «государство заботится обо всех его гражданах», то и о Михаиле оно позаботилось, выделив ему по достижении совершеннолетия однокомнатную квартиру в обычной полуразвалившейся пятиэтажной хрущевке на окраине города. И, казалось жизнь должна наладиться, но, увы, Михаил, почувствовав вкус свободы, начал пить и связался с сомнительной компанией, которая, войдя к нему в доверие, быстренько реализовала его квартиру, подсунув ему пьяному на подпись бумаги о продаже. Наш герой, конечно, верил в закон, хотя всегда при первой же возможности его нарушал, и обратился в полицию, откуда, выслушав для проформы, Мишу выгнали пинком под зад, мол, сам виноват. Так он и оказался на улице, ничего не имея и не умея, Михаил видел лишь два пути. Либо совершить преступление и сесть в тюрьму, чего ему совсем не хотелось, либо поддаться вольной жизни и жить как карта ляжет, тем более подобный опыт у него имелся. Очутившись в подземном переходе, поначалу он просил милостыню, не прибегая ни к каким уловкам, ему неохотно, но подавали, обычно не более двух сотен рублей в день. Время шло, Михаил обзавелся пышной шевелюрой и бородой, будто по мере роста волос опускаясь все ниже и ниже по социальной лестнице. Мыться было негде, и в добавку к шевелюре прибавились дурной запах и грязь. На застолья денег не хватало, и водку сменили денатураты и прочие спиртосодержащие продукты. А едой в лучшем случае был обычный хлеб, благо хоть на это денег много не требовалось. Все это привело к тому, что в свои 20 лет Михаил стал выглядеть в 2 раза старше, да и сил у него практически не оставалось, ибо сидение на холодном граните еще никому здоровья не прибавило.

      Как-то в один из осенних дней, подстелив на пол картонку, Михаил сидел на привычном месте в переходе с табличкой в руках «Подайте сироте Христа ради». Обычный будний день не предвещал ничего хорошего, время перевалило за полдень, а в потрепанной крошечной коробке для подношений одиноко валялась 10 рублевая монета, оторванная от сердца сердобольной старушонкой. Михаил закемарил, но спустя мгновенье из мира грез его вывел крепкий мужской голос. Открыв глаза, Михаил увидел перед собой сидящего на корточках парня.

      Незнакомец достал из кармана бумажник и, вынув из кошелька пару сотен, бросил купюры в коробку. Михаил расплылся в улыбке, начал было благодарить незнакомца всеми словами, заготовленными для подобного случая, с пожеланиями добра и божией благодати. На что парень достал буханку хлеба и молча протянул Михаилу. Последний принял подаяние и принялся жадно поедать горбушку, то и дело поглядывая на благодетеля.

      Дождавшись, пока бродяга закончит трапезу, незнакомец так же молча достал из сумки бутылку пива и, откупорив крышку, протянул напиток Михаилу, в один глоток опустошившему сосуд с заветной жидкостью.

      – Анатолий, – проговорил незнакомец, протягивая руку. Бродяга смачно рыгнул, вытер рот и протянул руку в ответ.

      – Михаил.

      – Интернатовский?

      – Да, – оскалив зубы, проговорил Михаил.

      – Не