Тонкая грань между нами. Елена Рейн

столовой проработала. До сих пор вкусно готовит, что со стола колобком катишься.

      – А родители были довольны твои решением? – поинтересовался он, игриво моргнув мне глазом, громко выдавая: – Мои даже слова не сказали, наоборот, ожидали. Мать в суде секретарем работала, а отец участковым. Уже несколько лет на пенсии. И сейчас у них новое увлечение – дача. Раньше то им все некогда было, а теперь не оторвешь…

      С интересом слушала его, чувствуя, что тоже хочу поделиться. В его словах было столько любви, гордости, радости, что улыбалась, забывая о том, что еще минуту назад неслась от него, чтобы не сцапал в сильном захвате.

      – Мои… медики. В одной больнице работали. Отец хирург, а мать стоматолог. Замечательные, – выдохнула, делясь сокровенным, желая рассказать, поделиться тем, какие они у меня замечательные… были.

      – Думаю, тогда они были довольны, – проговорил Дорвонцев, перестраиваясь в другой ряд.

      – Да, очень… довольны, – тихо произнесла, с грустью посмотрев вперед. А потом, ощутив внимательный, пронзительный выжидающий взгляд, выдохнула и проговорила: – Я… они разбились. Автокатастрофа.

      – Соболезную, – четко произнес Анатолий, положив свою руку на мою ладонь.

      Кивнула, а потом вновь вопрос:

      – А к бабушке часто ездишь?

      Прищурилась, чувствуя подвох, что не просто так спросил. Вытянула руку из его захвата и подозрительно осведомилась:

      – К чему такие вопросы?

      – Любопытный с рождения. Кстати, я к своим езжу каждые выходные. Они у меня замечательные. Бабушка любит заниматься цветами, тыкая их в каждом углу сада. Чего у нее только нет, и каждый год желает новый сорт. Ну а дед до сих пор работает, заведует кафедрой в университете. Когда был пацаном, ох мне от него доставалось.

      Улыбнулась и полюбопытствовала:

      – В городе живут?

      – Да, и, если не приезжаю, отчитывают, как будто четырнадцать, а не тридцать четыре. Вот такие они у меня.

      Засмеялась, не представляя, как вот такого огромного серьезного мужчину отчитывают. Хотя иногда он другой… Например, сейчас.

      – Полезно иногда, – заявила и, поправив сумку, прислонив к животу, решилась рассказать о своей бабушке: – А у меня далеко… Но она знает, что я ее очень люблю, – добавила, надеясь на это, понимая, что она ждет. На самом деле очень хотелось съездить, но боялась напугать ее своим побегом, если явится Александр, а он обязательно бы это сделал.

      Стало грустно. Безвыходность накрыла с головой. И не желая показывать бушующих эмоций, отвернулась к окну.

      Ехали некоторое время в тишине. И я была рада этому. Пусть так…

      – И когда заканчиваешь работать? Или также будешь искать приключения?

      Прикусила губу, вспоминая неприятную встречу на пешеходе, и уверенно сказала:

      – До восьми.

      – Все равно поздно, с учетом того, что ты очень рано едешь на работу.

      – Меня устраивает, – недовольно произнесла, не желая оправдываться или обещать другое. Меня все утраивает. Это временная мера.

      Раздался