Две луны мезозойской эры. Нина Запольская

ветрогенераторы, потому что ветер дул всё сильнее.

      – По машинам! – сдавленно прокричала Басс.

      Янки и Сэм первыми, а за ними остальные, бросились сворачивать оборудование и заносить его в кроссоверы. Мика стал звать псов. Хафиз рванул к себе в блок связи.

      Мезозойская гроза, между тем, скоро превратилась в хаос.

      Порывы ветра не давали дышать. Гром оглушал раз за разом. Молнии били, казалось, прямо над головой, ежесекундно прорезая сгустившуюся черноту. Только молнии и фары кроссоверов освещали окрестности мертвенным светом, и в этом свете было отчётливо видно, как по земле всё быстрее и быстрее понеслись мутные потоки воды, которые тащили с собой копошащихся насекомых, вертлявых мелких динозавров, извивающихся червей, змей и каких-то других животных, чьи лапки и хвосты уже трудно было разобрать в мешанине из грязи, веток валежника и опавшей коры, а стоявшие неподалёку деревья отчаянно метались под ветром из стороны в сторону, словно хотели сорваться с места и убежать в ужасе. Потом хлынул ливень, но фуражиры уже успели сесть в кроссоверы.

      – Похоже, что это сель начался, доктор Стар, – донесся по громкой связи до них голос Янки из второго кроссовера.

      – Буду выбираться на возвышенность, – отозвался Сэм. – Следуй за мной!

      И тут в боковое окно их машины, беззвучно хлестнув комком спутанных корней, ударился ствол дерева. Следом в ветровое стекло саданул другой ствол, но эластичные стёкла выдержали удары. Мотор кроссовера заработал, и Сэм плавно снял машину с места.

      Умный вездеход уверенно плыл по густой жиже селевого потока на своих лёгких, композитного металла, буерах. Иногда только Сэм, ориентируясь по радарам, заставлял вращаться его многочисленные колёса, и тогда колёса работали, как лопасти гребных винтов.

      Хотя кроссовер спроектирован был справляться с корректировкой движения автоматически, без вмешательства человека.

      ****

      Каждый из нас утром просыпается ребёнком и остаётся им всё время, пока лежит и мечтает под одеялом.

      В это утро помечтать Басс не удалось. Сэм разбудил её, когда доложил совсем тихо:

      – Мне надо поменять пятнадцать секций у наших колёс, доктор Стар. Их пробило во время селя, ещё ночью. Ехать мы, конечно, сможем, но лучше не рисковать… И в кроссовере Янки есть поломки.

      Басс открыла глаза. Сэм стоял перед нею. Мотор кроссовера гудел мерно, чисто и чуть слышно.

      – Мне надо поменять пятнадцать секций у наших колёс, доктор Стар, – стал повторять Сэм уже громче.

      – Не надо. Я слышала, – прервала его Басс.

      Она умела просыпаться быстро, поэтому бодро поднялась с кресла, на котором, сидя, спала всю ночь, и огляделась в окна. Было раннее, предрассветное утро, вездеход всё так же стремительно шёл по равнине среди высокой травянистой зелени. На горизонте по-прежнему паслись травоядные, в ясном небе летали птерозавры… Идиллия, да и только!..

      – Да, конечно, мы встаём на ремонт. И на завтрак, – согласилась