По дорогам Империи. Катэр Вэй

ощупывать себя: все ли части тела на месте.

      – Болит что-то, сыночек? – тут же обеспокоилась мать мальчика. – Ну, не молчи, говори: где болит, что?

      Будучи сообразительным ребенком, Взрывник прекрасно понимал, что женщина принимает его за своего сына, но разубеждать ее в этом так и не решился, да и то, что он оказался именно сыном, а не дочкой, порядком обрадовало. Мало ли, какие накладки могли произойти во время переноса, вроде как в параллельный мир отправляли, а очутился вон где. Во, дела…

      Теперь нужно узнать собственное имя и куда это его занесло. Память бывшего хозяина тела упорно молчала, не желая отвечать на такие простые вопросы.

      – Кто я? – хрипло произнес мальчик. – Как меня зовут?

      Женщина схватилась руками за лицо и тихонько ойкнула, но быстро собралась, присела на край лежанки, взяв ребенка за тонкую кисть, тихо произнесла с улыбкой:

      – Калин. Тебя зовут Калин, сынок, а я – твоя мама, – слезы, навернувшись на глаза, дорожкой побежали вниз по лицу, оставляя мокрые следы на щеках. Крупная теплая капля упала на руку Взрывника.

      Мальчику стало безумно жаль эту женщину, захотелось ее успокоить, но он не знал, как.

      – Я помню тебя, мама, не плачь. Себя забыл, немножко, ну, может, еще чего-то забыл, не знаю, но тебя я помню, не плачь.

      Инала улыбалась сквозь слезы. Она плакала и улыбалась, и казалось, что волны счастья, исходившие от нее, освещали комнату ярче ста свечек.

      Неожиданно и резко распахнулась дверь, и в помещение широким, быстрым шагом ворвался косматый рыжий мужик, похожий на медведя-шатуна.

      – Что? Что с ним? – проревел обеспокоенный отец и, увидев почти сидящего сына, расплывшись в улыбке, застыл на месте.

      – Фух! – громко выдохнул он. – Слава Богам! Я, дурак, плохое подумал. А ты чего ревешь, людей пугаешь? – обратился он к супруге. – Во, дура! – и рассмеялся, да так громко, что даже с потолка что-то посыпалось.

      Взрывник глянул вверх.

      Не, это не от смеха счастливого главы семейства – просто перепуганный зверек, улепетывая стремительно, мимоходом скинул мусор с потолочной балки.

      «Кого же он мне напоминает? – подумал мальчик, разглядывая мужчину… – Базиль! Точно, Базиль!»

      Сердце свалилось в желудок глыбой льда, распустив холодные щупальца по всему телу. Даже волоски на руках встали дыбом. Этот человек выглядит точь-в-точь как тот бандит, который выставил его на арену биться с кровожадными мутантами. Хорошо, что хоть нож дал, и на том спасибо. Тогда мальчику пришлось впервые убить человека-мутанта, чтобы выжить. От всплывшей картинки вмиг стало плохо. Лицо побелело, и тело все пробил озноб.

      – Ты чего это? – ринулся к больному отец. – Снова плохо? Инала, окно открой.

      Взрывник, вжавшись в подушку всем тощим тельцем, таращился на того, кто называл его сыном, и не верил ни своим глазам, ни своим ушам.

      – Безумие… – прошептал он еле слышно. – Как? Не может такого быть…

      – Чего? – не расслышав, спросил взволнованный