Христос с тысячью лиц. Юлия Латынина

Евангелия восходит к текстам, не имевшим параллелей в греческом Новом Завете, но представлявшим из себя аутентичную арамейскую традицию.

      А вот еще одна любопытная фраза, которую Иисус с большой вероятностью произносил, или, по крайней мере, она приписывалась ему очень давно. Содержится она в изречении #72. В нем Иисус говорит:

      «Некто сказал Ему: скажи моим братьям, чтобы они разделили имущество моего отца со мной. Он сказал ему: «Кто поставил меня делящим?» Он повернулся к своим ученикам и сказал им: «Я не делящий, не так ли?» (Фм. 72).

      Коллизия, которая описывается в этой фразе, совершенно понятна. Мы должны напомнить, что ранняя христианская община практиковала общность имущества. Она также чуралась денег – до такой степени, что даже в канонических Евангелиях Иисус ни разу не берет в руки денег.

      И вот представьте себе человека, который проповедует общность имущества и все преимущества коммунизма, и вдруг к нему, как к судье, обращается какой-то незадачливый наследник с просьбой: – нет, не вступить в общину, не отдать свое имущество на общее дело, а с просьбой посодействовать получению его доли в наследстве! Реакция Иисуса молниеносна. Он пришел не делить, а обобществлять! «Я не делящий, не так ли?»

      Почему, однако, мы можем утверждать, что этот ответ дал сам Иисус, или, точнее, что этот ответ приписывался ему очень-очень давно?

      Очень просто. Потому что у нас есть соответствующее высказывание из «Евангелия от Луки». И оно, как легко убедиться, неправильное.

      «Некто из народа сказал ему: Учитель! Скажи брату моему, чтобы он разделил со мною наследство; Он же сказал человеку тому: кто поставил Меня судить или делить вас?» (Лк. 12: 13–14).

      У Луки смысл фразы Иисуса исказился или был потерян при переводе. Более того, это высказывание теперь попросту бессмысленно. Как это: «кто поставил Меня судить вас»?

      Вся христианская доктрина ровно на том и строится, что Иисус есть Судия и что именно он будет вершить Страшный суд, награждая мучеников венцами и престолами и низвергая грешников в геенну огненную. С учетом этой – главной, основной, многократно заявленной – функции Иисуса, – его отказ рассудить тяжущихся о наследстве выглядит совершенно непонятно.

      Напротив, изречение #72 бьет прямо в точку. Это изречение лидера коммунистической общины, который пришел не затем, чтобы делить в пользу частных лиц, а затем, чтобы обобществлять во имя бога.

      Более того, у нас есть еще один арамейский текст, переведенный уже на арабский и в таком виде дошедший до нас в составе арабского манускрипта X в. н. э. В этом арамейском тексте Иисус говорит:

      «Некто сказал ему: Господин, скажи моему брату, чтобы он поделился (со мной) имуществом отца. Он сказал ему: «Кто поставил меня над вами делящим?»{31}

      Иначе говоря, мы видим, что изречение #72 «Евангелия от Фомы» снова содержит неискаженную арамейскую традицию, отличающуюся от канонической, и именно традицию Фомы в данном случае следует признать аутентичной

31

Речь идет об иудеохристианском тексте, инкорпорированном в арабский трактат Абд-аль-Джаббара, написанный в X в. н. э. и опубликованном Шломо Пинесом в 1966 г. Shlomo Pines The Jewish Christians of the Early Centuries of Christianity According to a New Source The Israel Academy of Sciences and Humanities Proceedings. Vol. II, n. 13, Jerusalem, 1966. P. 13; см также: Q. Quispel Q. The Discussion of Judaic Christianity, Vigilae Christianae. Vol. 22, N2, Jun 1968. P. 86.