Игра на гранях языка. Б. Ю. Норман

смыслом, семантикой, и того, чем передается, – это форма, оболочка слова.

      Для данных двух составляющих языкового знака есть и специальные термины, соответственно: план содержания и план выражения.

      Отношения между планом содержания и планом выражения слова довольно сложные, вроде как между членами супружеской пары. Дело в том, что каждая сторона стремится к определенной степени свободы, независимости от другой. То значение слова в конкретном контексте в той или иной степени отойдет от исходного, то, наоборот, форма слова позволит себе какие-то «излишества» (попросту говоря, изменится). Продолжая нашу параллель с супругами, можно было бы сказать, что две стороны слова то и дело расходятся, «ссорятся», а говорящий должен их постоянно сводить друг с другом, «мирить». Собственно, это именно говорящий и позволяет себе подобные «вольности» со знаком, но он действительно должен их как-то оправдывать, мотивировать для слушающего – иначе тот просто не поймет сказанного. По данному поводу уместно вспомнить еще один диалог из «Алисы в Зазеркалье» Льюиса Кэрролла:

      «– Когда я беру слово, оно означает то, что я хочу, не больше и не меньше, – сказал Шалтай презрительно.

      – Вопрос в том, подчинится ли оно вам, – сказала Алиса.

      – Вопрос в том, кто из нас здесь хозяин, – сказал Шалтай-Болтай. – Вот в чем вопрос!»

(перевод Н. Демуровой).

      Вопроса, собственно, нет – и так ясно: говорящий человек – вот кто хозяин по отношению к слову. Хозяин настолько, что он может даже придать слову совершенно неожиданное, не свойственное ему значение. Или, в другой ситуации, изменить, исказить его оболочку, т. е. как бы придать ему чужую форму. Но тут уже, конечно, начинается область языковой игры.

      Рассмотрим вначале первую из названных ситуаций. Вот, к примеру, всем нам хорошо знакомые части тела: руки, ноги, голова, живот… Казалось бы, почему б их так прямо и не называть: руки, ноги и т. д.? Но нет, в текстах мы сплошь и рядом сталкиваемся еще с другими, «чужими» обозначениями. Несколько иллюстраций из художественной литературы:

      «– Что-то мы засиделись, – сказала она и вытянула вперед руку, поиграв в воздухе своими морковками. – Помогите даме! Джентльмен!»

(К. Мелихан. «Белый танец»).

      «Винтик пожал его мягкую, точно котлета, руку и тоже назвал себя.

      – Смекайло, – повторил Смекайло бархатным голосом и плавным, широким жестом протянул руку Шпунтику.

      – Шпунтик, – ответил Шпунтик и тоже пожал котлету»

(Н. Носов. «Приключения Незнайки и его друзей»).

      «И Мишка стал держать велосипед, а я на него взгромоздился. Одна нога действительно доставала самым носком до края педали, зато другая висела в воздухе, как макаронина. Я этой макарониной отпихнулся от трубы, а Мишка побежал рядом…»

(В. Драгунский. «Мотогонки по отвесной стене»).

      «– И с этим грязным животным в кожаном пиджаке я общаюсь почти тридцать лет! «Золя» отрастил… как на седьмом месяце… – Резким движением он хотел ткнуть Юрия Евгеньевича в живот…»

(Б. Золотарев. «Нам позвонят»).

      «У