Алая Завеса. Первый лик смерти. Роман Александрович Покровский

вообще очень редко общался с Скуэйн, потому что днём она пропадала в своём департаменте, а вечером предпочитала наслаждаться одиночеством, размышляя о чём-то своём, наверняка связанном с работой.

      Однако, в этот раз она попросила Юлиана остаться.

      – Как тебе твоя новая жизнь, Юлиан? – сразу же спросила она.

      – Я не могу сказать ничего плохого, миссис Скуэйн, – сказал Юлиан, при этом неловко отведя глаза и прикусив нижнюю губу.

      – Я рада. Налей мне ещё вина.

      Юлиан быстро кивнул и налил её полный стакан. Бутылка ещё только начиналась, а это значило, что просидит Скуэйн здесь ещё не один час.

      Заподозрила ли она его ложь?

      – Ненавидишь меня? – спросила она, чем ввела Юлиана в ступор.

      – Почему я должен вас ненавидеть?

      Она пару секунд наигранно посмеялась, после чего, отпив небольшой глоток вина, ответила ему:

      – Как меня можно не ненавидеть? Я же ужасный человек. Я захватила тебя в плен. Ты должен замышлять план моего убийства.

      – Боюсь, что это не так.

      – Очень жаль. Наверное, ты недостаточно смел для этого.

      Она секунду промолчала, о чем-то подумав, после чего снова вернулась к разговору:

      – Скажи мне кое-что, Юлиан. Скажи мне – кто ты?

      – Я немногое могу вам сказать. Меня зовут Юлиан Андерс Мерлин, я родом из Грунндебайтена.

      На этом познания Юлиана были закончены.

      – Твой мир действительно так скуден или ты притворяешься? Всё это я знала и раньше, даже, кажется, помню имя твоего деда. Но досье на тебя я могу найти за пару секунд, и, будь мне интересно, уже нашла бы.

      – Тогда что вы хотите услышать?

      – Хочу знать, какой ты. Что ты любишь, что ненавидишь, о чём мечтаешь, чем увлекаешься. Я могла бы перечислять вопросы бесконечно, но хочу я слышать тебя, а не себя.

      – Я люблю… Ну свой город я люблю. Люблю кино…

      – Глупо, – перебила она его. – Ты глупый, замкнутый и у тебя парализован язык. Любишь ли ты, например, вино? – она подняла свой уже наполовину пустой бокал.

      Юлиан был готов опрокинуть на эту женщину свой стол. Но внутренний его демон ещё сдерживал его, и жесткий прагматизм побеждал.

      – Нет, не люблю, миссис Скуэйн. Я ещё слишком мал для этого.

      – А я люблю, – усмехнувшись, она допила содержимое бокала до дна и жестом приказала Юлиану наполнить его заново. – И отлично знаю, что ты не из тех, кого остановили бы рамки возраста и законы морали. Так ведь?

      – Так, – сказал Юлиан. – И я бы осушил бы эту бутылку до конца, но…

      Он едва не выпалил что-то ужасное, но внутренний демон снова вовремя остановился.

      – Но? – спросила Скуэйн. – Что но? Но только не в моём обществе?

      – Живот болит.

      – Живот… А ведь, быть может, я не просто так забрала тебя к себе. Может, я увидела в тебе человека, который сможет стать моим достойным другом, разделить мои увлечения. Почему бы нет? Зачем разочаровываешь меня,