Тайна оберега. Татьяна Милях

небесам, заставляя гулко вздрагивать сердца людей. На пороге храма лежало тело убитого батюшки, и, заглянув внутрь, дружинники убедились: храм полностью разграблен.

      – Господи, что ж за изуверы здесь похозяйничали? – нервно сжимая рукоятку булавы¹⁴, проговорил седоусый Богдан.

      – Не те ли, что напали на нас в лесу? – задумался Евсей. – Надо было догнать и в полон всех взять, – посетовал он.

      – Вряд ли… – задумчиво возразил Прохор. – Тот разбойничек говорил, седмица прошла, как они на дороге нас поджидать взялись, а здесь не так давно лиходеи похозяйничали.

      Воины угрюмо молчали, говорить не хотелось. Проезжая мимо сгоревшего церковного амбара, ратники заметили рядом с пожарищем человека. Мужик средних лет, погружённый в тяжёлые думы, сидел на голой земле, обхватив голову руками.

      – Кто ты, добрый человек? – спросил Евсей.

      Незнакомец вздрогнул, опустил руки и повернул к ратникам бледное лицо.

      – Они их сожгли… – прошептал он, и из его глаз полились слёзы. – И жёнку мою, и детушек. Они все здесь, – указывая на пепелище, зарыдал мужик в голос.

      Приглядевшись, воины увидели обугленные человеческие кости. Дружинники стиснули челюсти и от бессилия сжали кулаки, а человек, всхлипывая, рассказывал:

      – Я по делам уехал… к родственникам… в соседний город. Вот вернулся… А здесь вон чего… Как же так? – рыдал он и, подняв лицо к небу, завопил: – Как же так?!

      Небо осталось безмолвно, и грудь Евсею словно придавило пудовой глыбой:

      – Похоронить бы всех следовало, – хмурясь, выдавил он. – Степан, Богдан Иванович, организуйте всё по чести. А мы с Прохором Алексеевичем княжеские хоромы осмотрим, – проговорил княжич и тронул коня. Далее улица вела к терему Засекина. – Не понимаю я, дядька, – обратился Евсей к Прохору. – Город стеной надёжной обнесён, и дружина немаленькая. Жители вполне могли схорониться в крепости. Ворота закрыть и от разбойников запросто отбиться. Как злодеям такое учинить удалось? Неужто Алексей Григорович отлучился куда? Так не должен был. Нас он дожидался… Собирался вместе с нами казну до Ярославля провожать.

      – Не знаю, Евсей, не знаю… – с досадой покачал головой Долматов, подобные мысли мучили и его.

      Въехав в ворота дома Засекина, всадники огляделись. Фасады княжеских палат выделялись искусной резьбой, витыми колоннами у крылечка, точёными балясинами лестниц и переходов, ведущих в смежные терема.

      – А вот и дружина княжеская… – нахмурившись, кивнул дядька.

      Весь двор был завален трупами: кто-то приник у стены, кто-то безжизненно свисал через перила, а кто-то просто уткнулся лицом в землю. Прохор соскочил с коня и осмотрел воинов.

      – Смотри, Евсей, дружинники-то не сражались вовсе. Ран на них нет. Похоже, отравлены, – неожиданно предположил Долматов.

      Евсей тоже спешился, и мужчины прошли дальше.

      У дверей конюшни весь утканный стрелами лежал старший сын

14

Булава́ (от общеславянского була – шишка, ком, набалдашник) – короткодревковое холодное оружие ударно-раздробляющего действия, состоящее из боевой части – навершия шаровидной (или иной) формы, прочно и неподвижно закреплённой на рукояти Булава была оружием, используемым как пешими, так и конными воинами. Ей можно было нанести быстрый удар в любом направлении.