Возвращение солнца. Цикл «Деревянная сабля». Книга первая. Ирина Фургал

не ори, – снова попросили меня, и я только лишь чертыхнулся.

      Попытался отодрать от себя зверька, в результате чего остатки моих походных штанов превратились в подобие лапши. Зверушка отчаянно цеплялась за них когтями и зубами. Я поборолся с ней несколько секунд, а потом подумал: а чего я дёргаюсь? Вроде, совсем безобидное существо. Оно и впрямь ни разу меня не укусило, и даже сейчас не задело когтями. Я позволил зверьку снова прижаться к моей ноге и сказал:

      – Наверное, оно темноты боится. Наверное, ищет компанию. Стаю.

      Рики и Малёк протянули к животному руки, и оно затряслось и закрыло глаза. Стоило Мальку прикоснуться к нему, оно вскарабкалось мне на грудь, уткнулось мне в шею и задрожало сильнее. Мы, все трое, принялись гладить его и нежно ворковать над ним. Зверёк трястись перестал, открыл глазёнки и стал нас разглядывать и обнюхивать.

      – Он нашёл свою стаю, – хихикнул Рики. – Глядите, на лапках перепонки маленькие. Поэтому и плыл так быстро.

      – Не только перепонки, ещё и когти, – напомнил я. – И, смотрите, действительно линяет.

      Сизая шкурка зверушки вся была в колтунах и клочковатой свалявшейся шерсти. Рики спросил:

      – Он, вообще-то, кто? Анчутская кошка? Но он не похож на кошку. Только шерстью похож.

      – Может, выдра? – почесал в затылке Малёк. – Хвост, как у крыски.

      – Думаете, у выдры именно такой хвост? – я что-то подзабыл, как выглядит выдра. – Может быть, это нутрия?

      Мои спутники задумались, а подумав, Рики выдал:

      – Поросёнок. Водоплавающий поросёнок. Интересно, что он ест? Рыбу?

      Я постучал по больному лбу:

      – Хвост-то не поросячий.

      – Зато нос поросячий.

      – Шерсть как кошачья.

      – Перепонки и когти.

      – Хорошо хоть не копыта.

      – Гляньте, рогов нет?

      Оказалось, что есть. Два маленьких костяных пупырышка там, где обычно бывают рога. Мы встали в тупик. Рики сообразил:

      – Я знаю. Это выхухоль.

      Мы с Мальком так и покатились.

      – Выхухоль – это вроде выдры.

      – Тогда это неизвестно кто. Миче, давай его заведём.

      – Заведём? Зачем? Зверёк ведь не игрушечный, – пошутил я, сделав вид, что не понял предложения братца и, охнув от боли, снова вспыхнувшей в голове, продолжил нести околесицу: – Да и ключика нет.

      – Есть, – сказал Малёк. – Вот он, ключик. Вот, на шее болтается.

      Точно. На скрытой в шерсти цепочке, у зверька на шее висел маленький, потускневший от сырости и времени ключ.

      – Интересно, от чего он? – озадачились мы с Мальком.

      – От зверька, – расширил глаза Рики. И захныкал: – Я думал, он живой, и хотел его завести, а он заводной и заводится сам!

      – Ах, вот что ты подумал! – усмехнулся Малёк.

      Мы немного пообсуждали, что может открывать этот ключ, но решили, что никогда нам этого не узнать. Цепочка так плотно охватывала шею животного, что глубоко врезалась в кожу и мышцы. Из этого мы сделали вывод, что ключик