Внеплановая командировка. владимир мищенко

еще в лесу.

      Надо же. Он бежал, а потом еще мастерил плот. Раненый. И даже не стонал. Я бы так не смог.

      – Давай, залезай наверх. Не хватало тебе от потери крови умереть. Пятьдесят процентов потеряешь и каюк. Да еще и акул приманишь.

      – Не боись. Американская винтовка хоть и хуже нашей, но акул распугает.

      – Уж лучше не давать повод. Давай, лезь, говорю. Ты же кровь теряешь.

      Кэп подтянулся, вскарабкался и растянулся на крышке ящика. Я постарался поэнергичнее отбуксировать наш плот подальше от этих кровавых прикормок для акул. Собственно, никаких проблем у нас и не было. Морская вода хорошо держала тело на поверхности. И, если бы не осознание того, что мы методично отдаляемся от родного берега на какую-то кудыкину гору, куда Макар, уж точно, телят не гонял, можно было бы представить себя отдыхающим. Я тихо плыл, и мне опять захотелось на Средиземное море, на южное побережье Франции. Нет, я там не был, но, когда я сидел на аэродроме на ящиках, мне хотелось туда съездить.

      Но, как постоянно говорил один из тренеров по у-шу, никогда нельзя расслабляться. Даже в спокойной и вроде бы безопасной обстановке. Он, разумеется, имел в виду не мышечное расслабление, а мысленное. А я расслабился. Просто плыл и балдел. Вдруг мой живот теранулся обо что-то большое холодное и, возможно, скользкое. Это что-то, как мокрая длинная доска, протерлось до самых пальчиков на ногах. Я в ужасе ждал, когда же она меня схватит своими ужасными зубами. Только ужасные зубы и длинные клыки могут вызывать ужас. Продолжалось это удовольствие долго. Я успел отметить, что, если мы идем встречным курсом, то челюсть уже где-то позади меня, и ее, то есть челюсть, надо еще развернуть для второй атаки. Страх придал мне силы, и я с криком начал выпрыгивать из воды. Если останусь в живых, то уеду в Арктику и устроюсь тренером к пингвинам. Буду учить их, как правильно и повыше надо выпрыгивать из воды на скалы, если за ними гонится касатка.

      – Что, что случилось? – встревожено спросил меня кэп.

      – Акула! Огромная акула. Метров пять. Не меньше.

      – А где плавник? Они всегда плавают на поверхности. Никаких плавников не было. Я контролирую море.

      – А что же это было? Оно постоянно скользило по груди и до ног. И долго так. Ужас. Я говорю, что метров пять по мне прокатилось. Или я по нему.

      – А может, это кит сюда забрел?

      – А где фонтанчик, как у маленького мальчика, который сидит в тазике с водой?

      – Мальчика нет. Согласен.

      – А может, это была подводная лодка?

      – А вот это уже интересная мысль. Но не наша. Это однозначно. Хм. Любопытно.

      – Да, уж. Я чуть не обделался. Хорошо хоть в воде был.

      – Тут тебе, братишка, опять повезло.

      – И не говори. Давай, ты сиди и смотри сюда, а я возьму себе этот сектор обстрела. Чуть что и мы их со Шмайсера срежем.

      – Заметано. – Сказал кэп и начал типичным армейским голосом напевать военный шлягер на мотив детской песенки:

      Вместе весело шагать- По болотам, по зеленым! А деревни поджигать Лучше ротой, лучше ротой. В небе зарево