Исландская карта. Александр Громов

Нилов глаз.

      Барин стоял посреди вестибюля, тросточкой постукивая себя по лаковой туфле, и вид имел насмешливый. Еропка же, протестуя всей душой, был многословен, суетился, подсигивал на месте и для пущей убедительности всплескивал руками:

      – Воля ваша, барин, а только как бы хуже не вышло. Давеча, как по Маросейке ехали, кот черный дорогу перебежал. Чего, спрашивается, ему, паскуде, на заборе не сиделось? Так ведь нет – прыг и шасть наперерез! Если бы он по своим надобностям куда бежал, так, может, и обошлось бы, а раз нарочно – пиши пропало. Примета верная. Не надо нам никуда ехать, барин.

      – Вы так полагаете, сударь? – иронически ответствовал граф.

      И слуга поник. А Нил справедливо заподозрил, что подчеркнутая вежливость барина не сулит слуге ничего хорошего, и тот великолепно это знает.

      Тут граф, сколь ни узка была дверная щель, заметил Нила и поманил пальцем. Таиться дальше не имело смысла.

      Нил вышел.

      – Лодырь, – осудил граф Еропку, с отвращением взирая на гимназический наряд второго срока носки.

      Нил сжался, как будто сам был виноват. Но граф больше не интересовался его костюмом и перешел непосредственно к персоне:

      – Обещал я пристроить тебя в хорошее место и слово сдержу. Однако дела оборачиваются так, что придется тебе немного подождать. Поедешь со мной. Вопросы есть?

      У Нила был вопрос, но задал он его не барину, а Еропке, когда барин удалился к себе в кабинет, а слуга вручил Нилу одежную щетку, велев вычистить дорожный сюртук его сиятельства.

      – Дядя, а дядя… Едем-то мы куда?

      – Куда, куда… – Еропка пребывал в большом неудовольствии. – На кудыкину гору. В Санкт-Петербург, вот куда.

      – Эва! А зачем?

      – Служба, вот зачем.

      – Царева служба? – для чего-то понизив голос, спросил Нил.

      – Ну а какая же… Э! Кто ж так чистит! Сюда гляди, вот как надо! Эх ты! Сразу видать, что с Енисея…

      Нил старательно работал. После сюртука пришлось вычистить мундир и навести глянец на графскую обувь – две пары.

      Только после этого Нил вновь обратился к Еропке, укладывающему в два больших чемодана сорочки, кальсоны, носки, носовые платки, мягкие домашние туфли и многое прочее.

      – Дядя, а дядя…

      – Чего тебе еще?

      – Ведь я барину нисколечко не нужен, да?

      – С чего ты это взял?

      – Это он спор проиграл, вот и старается. А сам даже не спросил меня ни о чем, не то что вы.

      – Цыц! – Слуга выкатил на Нила страшные глаза. – Чего не знаешь, о том не болтай. Делать его сиятельству нечего, кроме как тебя выспрашивать! Он человека насквозь видит, понятно?

      Нил поежился, хотя понятно ему, по правде говоря, не было. А может, слуга уже успел доложить барину то, что сумел выспросить? А когда успел?

      Нет, ничего тут сразу не понять…

      Однако кормят от пуза – раз. Одежду дали – два. Не бьют – три. Это уже сейчас. И кое-что обещано на потом. Ну разве не свезло?

      А значит, надо быть полным олухом, чтобы думать о том, как сбежать.

      «Остаюсь», –