Держи марку! Делай деньги! (сборник). Терри Пратчетт

не угрожал!

      – Это Так. Но Ты Мошенничал, Присваивал, Выманивал И Крал У Всех Без Разбора, Господин Вон Липвиг. Ты Разрушал Чужие Жизни И Разваливал Предприятия. Когда Банки Прогорают, Денег Недосчитываются Не Банкиры. Твои Действия Отнимали Деньги У Тех, Кто И Так Был Беден. Своими Действиями Ты Приблизил Множество Смертей. Ты О Них Не Знаешь. Они Не Истекали Кровью У Тебя На Руках. Но Ты Вырвал Хлеб У Них Изо Рта И Сорвал Одежду С Их Плеч. Из Азарта, Господин Вон Липвиг. Из Азарта. Получая Удовольствие От Процесса.

      У Мокрица отвисла челюсть. Он закрыл рот. Снова открыл. Снова закрыл. Достойный ответ не идет на ум, когда больше всего нужно.

      – Ты просто говорящий цветочный горшок, Помпа Девятнадцать, – рассердился Мокриц. – Откуда ты этого набрался?

      – Я Читал Документы По Твоим Несметным Преступлениям, Господин Вон Липвиг. На Водокачке Учишься Ценить Рациональное Мышление. Ты Отнимал Чужое, Потому Что Ты Был Умнее, А Они Глупее.

      – В большинстве случаев, на секундочку, они были уверены, что сами дурят меня!

      – Ты Заманивал Их В Ловушку, Господин Вон Липвиг, – сказал Помпа.

      Мокриц собрался было многозначительно ткнуть голема пальцем, но в самый последний момент одумался – так и палец недолго сломать.

      – А как насчет того, что сейчас я за все это расплачиваюсь? – сказал он. – Меня чуть не повесили, черт побери!

      – Да. Но Даже Сейчас Ты Подумываешь О Побеге Или О Том, Как Бы Извлечь Выгоду Из Сложившейся Ситуации. Как Говорится, Горбатого Не Отмоешь Добела.

      – Но тебе все равно положено исполнять мои приказы, так? – вспылил Мокриц.

      – Да.

      – Так отвинти себе башку к черту!

      Но мгновение огонек в глазах Помпы дрогнул. Потом голем открыл рот и заговорил голосом лорда Витинари.

      – Ох, фон Липвиг. Сколько раз ни повторяй, ты все пропускаешь мимо ушей. Господину Помпе нельзя приказать самоуничтожиться. Я надеялся, хотя бы это до тебя дошло. Еще один подобный приказ, и против тебя будут приняты меры.

      Голем снова моргнул.

      – Как ты это… – начал Мокриц.

      – Я Могу В Точности Воспроизвести Любое Официальное Распоряжение, – сказал голем своим обычным гремящим голосом. – Полагаю, Лорд Витинари Предусмотрел Такую Линию Поведения И Оставил Это Сообщение, Чтобы…

      – Я имел в виду голос!

      – В Точности Воспроизвести, Господин Вон Липвиг, – ответил Помпа. – Я Могу Разговаривать Любым Человечьим Голосом.

      – Правда? Как мило.

      Мокриц уставился на господина Помпу. В его лице напрочь отсутствовала мимика. Было некое подобие носа – глиняный бугорок, и все. Когда он говорил, рот у него открывался и закрывался, и одним только богам известно, как обожженная глина могла шевелиться – им-то как раз, наверное, и было это известно. Глаза никогда не закрывались, только меняли яркость.

      – Ты что, читаешь мои мысли? – спросил Мокриц.

      – Нет, Я Анализирую Твое Предыдущее Поведение И Делаю Выводы.

      – Значит… – Мокриц опять не мог найти слов.