Алена и Аспирин. Марина и Сергей Дяченко

лежал. Носилки с трудом развернулись, оттеснив Аспирина к заляпанной кровью стенке. Аспирин разглядел молодое, с признаками вырождения лицо лежащего – парень был без сознания, поперек щеки его тянулись три глубокие борозды, ухо болталось на лоскутке кожи.

      – Мы поехали? – спросил второй человек в халате, ногой придерживая входную дверь.

      – Давайте, – сказал мент.

      Дверь закрылась.

* * *

      – А может, они психически ненормальные? – с надеждой спросил Аспирин.

      Старший опер брезгливо поморщился. Младший спросил:

      – А орудие?

      Аспирин в который раз оглядел комнату. Стеллаж с дисками опрокинут, как если бы за него цеплялись, пытаясь подняться. Диван в крови, ковер в бурых пятнах. Все остальное как прежде – книги, картины на стенах, сувенирный подсвечник из Венеции. Ничего не тронуто, не разбито, не сдвинуто с места.

      – Вы тут не трогайте до экспертизы, – в который раз сказал младший мент.

      – Что же мне, так и ночевать?

      – А вы в спальне ночуйте. Там чисто.

      – Спасибо, – вздохнул Аспирин.

      «Куклабак» на сегодня накрылся. Аспирин перезвонил Фоме, коллеге-сопернику, слезно просил подменить, как-то выкрутиться и что-то придумать. Расписал события сегодняшнего дня в таких красках, что даже Фома, кажется, поверил. Во всяком случае, подменить обещал.

      – Подумайте сами, – опер вздохнул. – Мы приезжаем, квартира взломана, крови по колено и два истошных голоса орут из комнаты, что, мол, спасите… У вас дверь в комнату дубовая, хорошая, на двери защелка… Ну, открыли. Шок. Множественные раны, нанесенные острыми предметами – такое впечатление, что их шинковкой полосовали…

      – Кто?

      – Вот именно, кто?

      – Я был в эфире, – быстро сказал Аспирин.

      Опер удивленно на него покосился.

      – А они что говорят? – спросил Аспирин, желая загладить неловкость.

      Опер пожал плечами:

      – Один никак в сознание не приходит… А другой говорит, что да, решили взять квартиру, открыли дверь, вошли, и тут на них напало чудовище. Так и говорит – чудовище. С клыками, с когтями. Мохнатое. На задних лапах – ростом с человека.

      – Это же белая горячка.

      – А орудие? – снова спросил молодой мент.

      – Не волнуйся, – звонко сказала Алена, стоящая, по своему обыкновению, в дверях. – Я все вымою, уберу, будет как новенькое.

      И крепче прижала к себе любимого медвежонка.

      – Боевая девочка, – пробормотал старший опер. – Хорошо, что она была во дворе…

      – У вас квартира на сигнализации? – спросил младший.

      – Да. Только я забыл включить.

      – А зря, – осуждающе заметил старший. – Из-за таких вот забывчивых… А где ваша собака?

      – У меня никогда не было ни собак, ни кошек, ни хомячков, – отчеканил Аспирин.

      – Не любите животных?

      – Я занятой человек. Я чувствую ответственность за живое существо, не хочу запирать в пустой квартире, – Аспирин потер ладони. – Консьержу платим каждый месяц… И куда смотрел?

      – Один мужик себе охрану поставил