Простая правда. Джоди Пиколт

на своем диалекте. Я стояла в одиночестве на подъездной аллее, ветерок трепал на спине мою шелковую блузку, солнце разукрашивало мне плечи новыми веснушками. Из конюшни доносились топот и ржанье лошади.

      Я села на чемодан, устремив взор в сторону дома.

      – Угу, – вполголоса произнесла я, – мне тоже приятно познакомиться.

      К моему удивлению, дом Фишеров не так уж отличался от того, в котором я выросла. Разбросанные на деревянном полу плетеные тряпичные коврики, перекинутое через спинку кресла-качалки цветастое лоскутное одеяло, буфет, украшенный замысловатой резьбой и уставленный разнообразными плошками и чашками из делфтского фарфора. В каком-то смысле я ожидала, что попаду в «Маленький домик в прериях», – в конце концов, эти люди сознательно отказались от современных удобств. Но у них имелась духовка, холодильник, даже стиральная машина, похожая на ту, что была у моей бабушки в пятидесятых годах. Вероятно, заметив мое замешательство, рядом со мной возникла Леда:

      – У них все работает на газе. Не потому, что они не хотят пользоваться бытовыми приборами, – дело в электричестве. Подключение к коммунальным сетям электроснабжения – ну, это значит, вы связаны с внешним миром. – Она указала на лампу, к которой по тонкой трубке из резервуара под основанием подводился пропан. – Аарон позволит тебе здесь остаться. Ему это не нравится, но он это сделает.

      – Замечательно. – Я скорчила гримасу.

      – Так и будет, – с улыбкой сказала Леда. – Думаю, ты будешь удивлена.

      Все пошли на кухню, оставив меня с Ледой в некоем подобии гостиной. Книжные полки были уставлены книгами, названия которых я не могла прочитать, – судя по всему, на немецком. На стене висело аккуратно написанное печатными буквами генеалогическое древо. Имя Леды было как раз над именем Сары.

      Ни телевизора, ни телефона, ни видеомагнитофона. Ни разбросанных по дивану листков «Уолл-стрит джорнэл», ни звучащего, как фон, мурлыкающего джаза на диске. В доме пахло лимонным воском и было тепло, даже душно. Сердце у меня учащенно заколотилось. Во что я влезла?

      – Леда, – твердо произнесла я, – я не могу здесь остаться.

      Не ответив мне, Леда села на диван, обитый неописуемым коричневым плисом с кружевными салфетками на спинке. Когда я в последний раз видела такое?

      – Тебе придется забрать меня с собой. Мы что-нибудь придумаем. Я могу каждое утро приходить сюда из твоего дома. Согласна даже встретиться с судьей и обсудить альтернативное решение.

      Леда сложила руки на коленях.

      – Ты действительно так боишься их, – спросила она, – или просто боишься себя?

      – Не будь смешной.

      – Разве я смешная? Элли, ты перфекционистка. Ты привыкла брать на себя ответственность и изо всего извлекать для себя выгоду. Но вдруг ты оказываешься в таком же чуждом для тебя месте, как базар в Калькутте. – Я опустилась на диван рядом с ней и закрыла лицо руками. – По крайней мере, я читала про Калькутту.

      – Милая, ты же имела дело с мафиозными боссами,