Пути, дороги на морской службе у родной России. Эдуард Зайцев

положил на пол автомат и сумку с дисками и гранатами и на вопрос тети Шуры, что там, лихо ответил:

      – Гостинцы для врага. Пусть только сунутся…

      По главной трассе на Керчь ехало столько машин, телег, колясок и шло людей в сторону Керчи, что это напоминало переселение народов. А навстречу нам шли военные машины с красноармейцами и пушками на прицепах. Им все уступали дорогу. В середине дня мы сделали получасовой привал, и все водители с котелками побежали к полевой кухне. Умчался и наш Вася. Его долго не было. Колонна уже тронулась, все объезжали нас, и становилось страшно без лихого водителя. Наконец он появился и едва забрался в машину. Вася Курочкин был в доску пьян…

      – Что? Заждались? Виноват… Дружка из своей деревни встретил. Он поехал на фронт…

      – Как же ты можешь, Вася?! Ты же наш защитник! – посуровела мать. – Так недалеко и трибунал заработать! – Мать говорила четко, сквозь зубы и дернула его за рукав.

      – Не бойтесь, Мария Трофимовна! Вася Курочкин еще никого не подводил, – затормозил он, едва не съехав в канаву у дороги.

      И в этот момент мы увидели низко над дорогой навстречу нам летящие немецкие самолеты. Они били по колонне из пулеметов. Часть машин остановилась, и люди как горох посыпались на дорогу, кое-кто скатился в канаву, а наш Вася тормознул так, что сам ударился грудью о руль и вылетел из машины в открывшуюся дверцу. Мы пригнулись в надежде спрятаться от неминуемой смерти. Но судьба, видимо, сжалилась над нами, и пули просвистели мимо. Вася валялся в пыли возле машины и дико рыгал… Мотор заглох. Было ясно, что наше путешествие превращается в трагедию. Нас объезжали другие машины и даже лошадиные повозки.

      Прошел час, и тетя Шура сказала:

      – Теперь моя очередь порулить…

      – А сможешь? – настороженно спросила мать… Она знала, что ее муж Макс был шофером у большого начальника и иногда на пикниках подучивал жену вождению машины. – Но сначала надо поднять этого дурака и привязать к сиденью.

      Тетя Шура до замужества была чемпионкой по толканию ядра в Севастополе, поэтому скрутить пьяного для нее не составляло особого труда. Она подошла к этому «мешку с дерьмом», как называла она пьяных, взяла его под мышки, усадила на сиденье справа и пристегнула к сиденью ремнем. Вдобавок загнула руки за спину и тут же привязала своим шарфом к спинке сиденья.

      – Вот. Теперь наш воин на месте…

      К нам вдруг подъехала встречная машина. Подошедший офицер спросил:

      – Откуда едете?

      – Из Севастополя…

      – Помощь нужна?

      – Нет. А сколько километров до переправы?

      – Около десяти. А документы у вас есть?

      – Вот путевой лист…

      – А это кто спит рядом?

      – Шофер матрос Курочкин. Укачало его…

      – Плохой матрос, раз на берегу укачивается… Ладно. Езжайте, только осторожно…

      Проехав несколько километров, мы решили немного поспать. Вскоре уснули все. Но утром нас разбудил военный разъезд. Он осмотрел документы, записал что-то и сказал:

      – Переправа