Чудак из пятого «Б». Владимир Железников

мы тащились с Сашкой в школу из последних сил. И вдруг нас нагнала незнакомая девчонка.

      Она улыбнулась нам, как старым знакомым, и сказала:

      – Здравствуйте, мальчики. Не узнаёте? Я Настя Монахова.

      А я её действительно не узнал, и Сашка тоже не узнал. Она училась с нами до четвёртого класса, а потом на год уехала. Я внимательно посмотрел на неё. Она была Настя Монахова, но какая-то новая.

      А мы только перед этим решили пропустить первых два урока и придумали, что соврём, будто одинокой старушке стало плохо на улице и нам пришлось отводить её домой. Мы даже записку написали от имени этой одинокой старушки и, чтобы наш почерк не узнали, писали в две руки: букву – я, букву – Сашка.

      Это всё я придумал, потому что такой случай был в моей жизни, но произошёл он не в будний день, а в воскресенье и я не смог им воспользоваться.

      Правда, эта старушка жила в нашем доме, её звали Полина Харитоньевна Весёлова, но мы с нею раньше не были знакомы. А в тот день, когда я её спас от почти неминуемой смерти, она пришла к нам с тортом на чаепитие и долго объясняла маме, какой я замечательный мальчик. Ну, и теперь мы написали записку её словами, теми, которые она говорила про меня маме.

      Я ещё раз внимательно посмотрел на Настю Монахову и догадался, что меня в ней поразило: из мелюзги, замарашки она превратилась в настоящую красавицу. Вот что происходит с людьми, когда они долго отсутствуют!

      И тут мне почему-то расхотелось пропускать уроки. И Сашке, видно, тоже, потому что он шёл рядом с прекрасной Монаховой и помалкивал.

      – А ты, Саша, по-прежнему учишься в музыкальной школе? – спросила Настя.

      – Он у нас знаменитый флейтист, – ответил я за Сашку.

      – Молодец, – сказала Настя. – А ты, Боря, чем увлекаешься?

      – Я? Исключительно ничем.

      – Ну и неостроумно. В наше-то время ничем не увлекаться!..

      – Ещё один воспитатель на мою бедную голову! – сказал я.

      – Извини, – тихо ответила она. – Я не собиралась тебя воспитывать. Просто сказала то, что подумала. Мне тебя жалко стало.

      Вот так она меня пригвоздила. А пока я ей собирался ответить, мы уже вошли в класс, и все ребята с любопытством набросились на Настю и оттеснили нас с Сашкой.

      Мы сели за парту, но почему-то оба не спускали глаз с Монаховой.

      Она нас просто околдовала. «Но посмотрим, поборемся, не на таких наскочила», – подумал я и тут же сделал всё наоборот.

      Дело в том, что в этот день меня назначили вожатым в первый класс «А». Об этом сообщила Колобок, то есть наша старшая вожатая Нина, которую прозвали Колобком, потому что она толстуха и всегда что-нибудь жуёт. И представьте, я согласился. Именно из-за неё, из-за Насти.

      Вот как всё было. Влетает, значит, в класс Нина, дожёвывая на ходу пирожок. Она у нас такая восторженная-восторженная и говорит всегда торжественно-торжественно, как будто выступает перед толпой.

      Однажды, когда я учился в третьем классе, она вцепилась в меня, и не где-нибудь, а на улице, и воспитывала сорок минут.

      Сашка в это время стоял в сторонке и ел мороженое. Ему в ожидании пришлось