Шерше ля вамп. Юлия Набокова

в объятиях другого, чем увидит ее глотающей кровь из взрезанных вен молочника.

      Сильные руки Хосе – руки, которые умеют так нежно ласкать, – сцепились на ее горле, выжимая из легких воздух, и она захрипела. Смерть показалась ей облегчением, последним щедрым подарком Хосе, который она принимала с благодарностью. Но внезапно тиски разжались, и она упала на пол, разбив колени в кровь.

      – Уходи, – процедил Хосе. – Уходи и больше никогда не возвращайся.

      Анхелика бросила последний взгляд на мужа, прощаясь с ним навсегда и стремясь запечатлеть в памяти каждую любимую черточку. Но запомнила только губы, искривленные гневом, и жилку, нервно пульсирующую на шее… На кого бы она теперь ни смотрела, все время бросалась в глаза именно эта жилка – манящая, искушающая, доводящая до исступления и взывающая к ее проклятой жажде.

      Как бы она хотела, чтобы все было по-другому! Попрощаться бы с ним так, чтобы он ничего не заподозрил. Искупаться бы вдоволь в нежности его рук. Напиться бы допьяна жаром его поцелуев. Насытиться любовью в его глазах, наслушаться напоследок его исступленных вздохов «мой ангел», унести с собой его запах, его смех, его улыбки… Остаться в его памяти пылкой, нежной, верной. Исчезнуть, как ангел, решивший воспарить в небеса.

      Но приходится бежать из дома со сломанными крыльями, сгорбившись под тяжестью обвинений, кровью выступивших на губах. Каждый шаг – как по битому стеклу. Каждый вздох – как глоток ядовитого зелья, приближающий к гибели.

      У двери она остановилась, помедлила, прощаясь со своим утраченным счастьем. Рывком открыла дверь и шагнула за порог. Анхелики больше нет. Теперь ее зовут Долорес[7].

      Долорес ступила в мир с кровью на губах и с разбитым сердцем. Ей было нечего терять и некого любить. Она родилась круглой сиротой. Муж, родители, братья и сестры – все это принадлежало Анхелике. Долорес, которой каждый день требовалась свежая кровь, была изгнана из дома мужа и не могла появиться в поместье родителей. У Долорес не было ничего – ни семьи, ни крова, ни средств к существованию. Только боль в сердце, жажда, ненадолго заглушавшая эту боль, и броская красота, на которую, как на жар костра, слетались мужчины. Для Долорес все могло закончиться весьма плачевно, но она встретила Джека, и ее жизнь сделалась похожа на авантюрный роман господина Сервантеса.

      Джек был виртуозным мошенником, но Долорес оказалась хорошей ученицей и вскоре превзошла своего наставника в хитрости. Революционные волнения, сотрясавшие тогда Латинскую Америку, были на руку двум мошенникам. Люди боялись всего и верили всему, они были готовы отдать любые деньги, чтобы отвести от себя угрозу жизни. Достаточно было лишь припугнуть и пообещать спасение – и в их руки текли банкноты, акции, драгоценности, часы, антиквариат. Когда вокруг стало совсем неспокойно, они переместились в относительно спокойную Европу.

      Узнав о том, что готовится к отплытию роскошный лайнер, Джек загорелся идеей как следует тряхнуть богатеньких пассажиров.

7

Долорес в переводе с испанского – боль во множественном числе.