Потерянные цветы Элис Харт. Холли Ринглэнд

и поджигали, чтобы закончить один период и начать другой – дать чуду свершиться.

      Элис откинулась на спинку стула. Ее веки пылали и слипались. Она прижала ладони к странице с фотографией горящего плетеного человека. А какое чудо сотворит ее огонь? Для начала дом перестанут оглашать звуки ломающихся вещей. Воздух не будет больше пропитываться кислой вонью страха. Элис разведет огород, и ее не будут наказывать за то, что она случайно использовала не ту лопатку. Может быть, она наконец научится кататься на велосипеде, не ощущая у самых корней волос папиной разъяренной хватки, грозящей оторвать их от скальпа, если дочь потеряет равновесие. И читать ей нужно будет лишь знаки в небе, а не тени и тучи, набегающие на лицо отца и дающие понять, кто он сейчас – чудовище или человек, который может превратить дерево эвкалипта в письменный стол.

      Это произошло на следующий день после того, как он столкнул ее в море и предоставил ей самой добираться до берега. Той ночью он исчез в деревянном сарае за домом и не появлялся два дня. А когда появился, то сгибался под тяжестью прямоугольного стола, который в длину был больше отцовского роста. Он был сделан из древесины пятнистого эвкалипта, имевшей сливочный оттенок, – эти доски отец берег, чтобы сколотить матери новые грядки для папоротников. Элис смущенно переминалась с ноги на ногу в углу комнаты, пока ее отец прикручивал столешницу к стене под подоконником. Ее спальня наполнилась пьянящими ароматами дерева, масла и лака. Он показал Элис, как открывать крышку, державшуюся на петлях из латуни; под ней оказалась неглубокая полость, ждущая, чтобы ее заполнили бумагами, карандашами и книгами. Он даже соорудил подпорку из эвкалиптовой ветки, чтобы Элис могла класть на нее крышку и копаться в столе обеими руками.

      – Когда в следующий раз поеду в город, раздобуду тебе все карандаши и мелки, какие захочешь, зайчонок.

      Элис обвила руками его шею. Он пах мылом «Кассонс», потом и скипидаром.

      – Моя маленькая птичка.

      Его щетина царапала ей щеку. Слова покрыли язык Элис, словно слой лака: «Я знала, что ты все еще тут. Останься. Пожалуйста, не дай ветру поменяться». Но все, что она могла вымолвить, было: «Спасибо».

      Взгляд Элис снова переместился на открытую книгу:

      Огонь – элемент, для которого необходимо трение, горючее и кислород, чтобы вспыхнуть и гореть. Совершенный огонь требует этих совершенных условий.

      Она подняла взгляд и посмотрела в сад. Ветер невидимкой тянул и толкал висевшие на крючках горшки с курчавыми папоротниками. Он завывал в щели приоткрытого окна. Девочка сделала несколько глубоких вдохов, медленно наполняя и опустошая легкие. Огонь – элемент, для которого необходимо трение, горючее и кислород, чтобы вспыхнуть и гореть. Элис устремила взгляд в глубь зеленеющего сада матери, уже зная, что надо делать.

* * *

      Пока с востока надвигалась буря, заволакивая небо темной завесой, Элис