Патч. Канун. Михаил Зуев

стала взбираться в гору по крутому серпантину. Справа скала, слева отвесный обрыв, а внизу и вдали, где-то километрах в трех, бликовало спокойное, почти штилевое море.

      Кадри не собиралась никуда ехать. Но когда пришла с ночи, сразу тут как тут позвонила мама Дими, а чертовка Дими сразу сдала Кадри, что у той теперь два дня чистых выходных, ну а Кадри не смогла отказаться – понимала, что Дими одну в таком состоянии, тем более за рулем, отпускать нельзя.

      – А ко мне в фейсбук неделю назад Хераклитус добавился! – продолжала щебетать Дими.

      – Кто это?

      – Ну, ты не знаешь! Одноклассник мой. В Лондоне в универе уже сто лет учится.

      – И зачем он тебе?

      – Как зачем? Хороший он.

      – Он хороший в своем Лондоне. А еще когда спит зубами к стенке.

      – А вдруг на Рождество приедет.

      – Обещал?

      – Сказал – процентов на девяносто, что приедет.

      – Ну-ну. Тогда мери хрисмас, Димитра и Хераклитус, совет вам да любовь.

      – Ка, да ладно тебе! Может, не приедет еще.

      – Ну, не приедет, тогда у тебя есть я.

      Димитра лучезарно, по-кошачьи растянула губы в улыбке, отчего ее миловидное личико округлилось и еще больше стало напоминать мордочку озорного лисенка.

      Зервас. Так, а что Зервас? Почему мне всегда так везет с пустышками?! Опять получается, как тогда в Лондоне.

      Никуда бы, ни в какие лондоны она бы, конечно, не ездила, если бы дома в Таллине была работа – жила бы с мамой да не знала бы горя. Вот посмотрите на Дими, она, в принципе, вообще может не работать – у родителей своя ферма да оливковые рощи. Кадри же было особо не разбежаться. Сколько себя помнила, только одно было у нее постоянным: нехватка денег.

      В Лондон Кадри приехала года полтора назад. Рекрутеры не обманули. Она вышла на Трафальгаре и пару раз обошла всю площадь по кругу, пока, наконец, заметила слепую вывеску – «Tequila Embassy»[15]. Зашла внутрь. Заведение было большим, двухэтажным, просторным, с высоченными потолками и огромными окнами. За окнами тек трафальгарский трафик, сновали в броуновском движении бестолковые туристы, твердой поступью шли или бежали местные жители. Заведение было большим. И почти совсем пустым.

      Кабинет управляющего располагался на первом этаже, почему-то с молочно-белыми оконными стеклами в высоких рамах. Пожилой плешивый мужчина в старой, но хорошо накрахмаленной сорочке – у нее почему-то был чуть заломлен один уголок воротника, как будто неаккуратно погладили, а переглаживать не захотели, – в аляповатом, широком, давно вышедшем из моды галстуке и в пиджаке с обсыпанными перхотью плечами поговорил с Кадри несколько минут, о том о сем, и взял ее на работу официанткой с зарплатой 1900 фунтов в месяц по завершении трехмесячного испытательного срока. Как она вскоре узнала, из-за «безрыбья» неделю назад уволились двое, и работать стало совсем некому. Мистер Байрнсон – так звали управляющего – вызвал Эгле и приказал ей ввести Кадри в курс дела.

      Эгле оказалась девчонкой приятной, спокойной и невозмутимой.

15

«Посольство Текилы».