Заклятые супруги. Темный рассвет. Марина Эльденберт

десять минут. Хочешь тратить их на прогулки?

      – Мне хватит и одной. Тебе нужна правда, Тесса? Ты ее получишь.

      Он предложил мне руку, но я демонстративно указала ему налево. Софи и Сесиль сейчас отдыхают в парке, а чем дальше Эрик со своей правдой от моей дочери, тем лучше. Мы пошли вдоль дома, вдоль каменных ниш в изножье выступающего вперед балкона-крыльца. Взгляд Анри, следующий за нами, я чувствовала всей кожей, но не обернулась.

      – Когда мне ввели кровь де Ларне, я не думал, что умру. Я хотел умереть, потому что все сосуды в моем теле словно натягивали на раскаленные прутья. Изнутри. Я утратил счет времени и забыл о том, кто я такой. Можешь себе представить, что это за чувство? Хорошо, что тогда я не помнил даже того, кто отдал приказ.

      Я содрогнулась. Тем не менее когда заговорила, голос звучал резко и холодно:

      – Какое это имеет отношение к делу?

      – Тебе не все равно, Тесса. Как бы ты ни притворялась, тебе не все равно.

      – Осталось пять минут.

      – Когда я пришел в себя, меня окружало пламя. Золотое пламя, в котором я сгорал снова и снова. Вот только теперь я уже помнил все. И всех.

      Мы почти дошли до конца дома. Остановившись, я резко развернулась и сложила руки на груди.

      – Я услышу что-нибудь еще, или можно идти назад?

      – Увидишь.

      Эрик отступил в сторону, и солнце скользнуло с его волос в глаза.

      Нет, не солнце… Забывая дышать, я смотрела в глаза Эльгера и видела в них то, что раньше видела только в глазах своего мужа.

      Золотую мглу.

      13

      Просторный кабинет Анри для нас троих казался слишком тесным. По крайней мере, я чувствовала себя очень неуютно на диванчике рядом со стеллажами, хотя муж сидел на своем месте, а Эрик – за столом в кресле. Вытянув длинные ноги и скрестив их, он двигал ботинками влево-вправо, от чего у меня уже начинало рябить в глазах. Еще сильнее в глазах рябило от сочетания золота с изумрудной зеленью: с одной ладони Эльгера текла золотая мгла, а на другой между пальцами проскакивали искры магии искажений, которые он перебирал, словно струны. Каждый звук казался оглушающим – несмотря на то, что я сразу накинула полог, но тяжелее всего было выносить взгляд мужа. Когда он падал на меня, напряжение становилось густым, словно масло.

      – Папочка меня убьет, если узнает, – сообщил Эрик таким тоном, каким в Энгерии приглашают на чай, а потом потянулся за тяжелой чернильницей.

      – Поставь на место! – рыкнул Анри.

      И в десятый раз проверил стопку бумаг на ровность, после чего спрятал их в ящик и закрыл на ключ. Эрик же картинно надул мягкие губы:

      – Да пожалуйста.

      Он убрал руки на колени и подмигнул мне. Кресло было развернуто так, чтобы Эльгер-младший мог видеть нас обоих.

      – Странное чувство, правда? Мгла и магия в одном флаконе. То есть во мне.

      Невозможно. Необъяснимо. Ужасно.

      Но факт.

      Если Симон и хотел ребенка, обладающего чудовищной силой, он его получил. Правда, не от нас с Анри, хотя Анри определенно приложил к этому руку.

      – Что,