Возвращение капитана мародеров. Ольга Крючкова

к потолочной балке, был пуст. Дым огибал его и разбегался тонкими струйками в разные стороны.

      Подле очага на колченогом табурете сидел старец с длинной бородой, также облаченный в домотканую рясу.

      – Путники… – сказал он, не оглядываясь. – Двое… Прибыли верхом… И куда следуете – в Тартосу, Ампосту или Сарагосу?[30]

      Шарль и Сконци переглянулись.

      – В Тартосу, – уверенно ответил Сконци.

      – Я слышу в твоем голосе ложь… Ты – иезуит, не так ли?

      Сконци удивленно вскинул брови:

      – Почему вы так решили, святой отец?

      – Иезуитов, доминиканцев и инквизиторов я чувствую за сто шагов. От них исходит запах крови невинных жертв.

      Сконци растерялся. Пожалуй, впервые в жизни.

      – А брат Хорхио – это вы, святой отец? – придав голосу максимум почтения и любезности, поинтересовался Шарль.

      – Я… Вот уже десять лет. С тех пор, как покинул, Божьей милостью, мирскую суету…

      – Нельзя ли нам получить у вас кров на одну ночь, отец Хорхио? – спросил граф.

      – Можно, наемник. Оставайтесь, – бесстрастно ответил старец.

      Шарля пронзила дрожь: «Откуда ему известно о моем прошлом?»

      Брат Хорхио повернулся, наконец, к странникам и воззрился на них неподвижными, широко раскрытыми глазами. Монах был слеп.

      Графа д’Аржиньи охватило оцепенение.

      – В молодости, святой отец, я действительно служил наемником в Бургундии. Но как вы об этом догадались?

      – Я слеп, а у слепых людей, как известно, обострены другие органы чувств…

      – В том числе умение читать прошлое? – не удержался Сконци от сарказма.

      Старец усмехнулся:

      – Просто я знаю, что ты обманул меня, иезуит: ваш путь лежит не в Тартосу. Впрочем, это не имеет значения, – добавил он ровным тоном. – Ночью будет сильная гроза, так что вам и впрямь лучше остаться. Братья позаботятся о ваших лошадях.

      – Спасибо, святой отец, – поклонился Шарль.

      Иезуит промолчал.

      Брат Хорхио пригласил гостей к вечерней трапезе, но та была столь бедна и скудна, что Шарль, с молчаливого согласия Сконци, извлек из седельной сумки провизию, закупленную по дороге у крестьян одного из селений. При виде щедрых ломтей соленого овечьего сыра монахи перекрестились и поблагодарили Всевышнего за нежданно ниспосланные дары.

      После ужина гости расположились на свежей соломе в отведенном им углу и вскоре погрузились в сон.

      Графу приснился брат Хорхио. Старец сидел на своем привычном месте возле очага и, незряче уставившись на Шарля, глубокомысленно изрекал:

      – Ты найдешь то, что ищешь. Только, боюсь, тебя постигнет сильное разочарование…

      …Утром Шарль и Сконци проснулись почти одновременно. Брат Хорхио сидел у очага, словно и не уходил.

      Иезуит положил на монастырский стол медную монетку.

      – Плата за ночлег? – глухо спросил

30

Города, расположенные на северо-востоке Испании, в среднем течении реки Эбро.