Посмотри в калейдоскоп. Людей неинтересных в мире нет. Лариса Агафонова

и когда пришло время получать паспорт, взял отчество и фамилию отчима, став, как мать, Степановым. У Василия своих детей не было, и решение Макара стало для него праздником.

      – Теперь и помирать не страшно, есть продолжение рода Степановых, – говорил он, любовно разглядывая новёхонький паспорт Макара. – Надо же, Макар Васильевич Степанов.

      – Я тебе дам – помирать, ишь ты, какой прыткий. А кто дом на речке обещал построить? Куда мы внуков будем привозить, – смеялась Татка. – А банька бревенчатая? А бассейн перед домом?

      – Ну ты, Татка удумала, бассейн, – качала головой тётка Таня.

      Ей Василий пришёлся по душе, не то что шалопутный Привозов. Он хоть и старше Татки на пятнадцать лет, был ещё очень даже в силе. Видела тётка в Степанове житейский ум, несмотря на отсутствие образования и манер. Тётка даже подсовывала Васе книжки, сама-то она с молодости читать любила, знала много и могла часами говорить об истории или литературе, а Василий слушал её, открыв рот.

      Жили дружно. Василий работал, тётка Таня шила, покуда глаза позволяли, Татка занималась домом, рисовала редко, всё больше для души. Лишь изредка взгляд её затуманивался, пальцы стискивали ворот душившей одежды и накатывали непрошенные слёзы.

      – Опять о Привозове что-то услышала или вспомнила чего? – шептала тётка, чтобы не услышал Василий. – Ты, давай, Татка, кончай сырость разводить. Виданое ли дело, при таком муже-жеребце страдать по старой кляче.

      – Да ну тебя с твоими сравнениями, – отмахивалась Татка. – Подумаешь, взгрустнулось, уж и вспомнить нельзя.

      – Ты вспоминай, да только Васю-то не обижай.

      Макар после школы год проболтался без дела, потом ушёл в армию, а вернувшись, поступил в медицинский институт на стоматолога. Выбор удивил всех, только Василий, с молодости страдающий зубами, уважительно отнёсся к будущей профессии сына. Макар женился на однокурснице, симпатичной девочке из рабочей семьи. Привёл жену к родителям, а ровно через девять месяцев дом огласился детским криком новорожденного Тимура.

      А ещё через год во сне, без мучений, ни дня не болея, умер от сердечного приступа Василий. Тихо ушёл, просто не проснулся утром, оставив Татку обеспеченной вдовой. По завещанию всё имущество доставалось супруге, за исключением двух помещений в центре города, сдаваемых в аренду. Они отходили Макару и давали возможность безбедно жить и заниматься любимым делом.

      Татка не билась головой об стенку и не рыдала. Она просто застыла, как когда-то давно, после смерти отца, лишь курила и пила кофе, как всегда, в минуты сильнейших потрясений. И снова её вытащила тётка Танька.

      – Ты думаешь, Васенька там, на небе, радуется, глядя, что ты травишься своим кофе? И сигареты из рук не выпускаешь. Ты ведь ему обещала меньше курить, а сама что?

      – Тёть Тань, как я без него жить буду? Я так привыкла, что он рядом, все проблемы решает, а я так, хранительница очага.

      – Вот