Зеркало Велеса. Александр Прозоров

даже было жалко открывать глаза и возвращаться в этот скучный однообразный мир, где нужно зубрить матанализ и органическую химию, где на завтрак кормят сосисками и макаронами с кетчупом, а потолки всегда белые, словно саван.

      Но вставать, хочешь не хочешь, все равно нужно. В кровати ведь всю жизнь не проведешь.

      Он откинул одеяло, сел в постели и открыл глаза. Закрыл и снова открыл, не зная – радоваться увиденному или огорчаться?

      – В общем, в школу я сегодня не ходок, – сделал он верный вывод, дотянулся до сундука и через голову влез в рубаху. Опоясался, раз уж дядька так учил, натянул порты, шаровары. Встряхнул портянки, вспоминая, как их нужно наматывать.

      Тут дверь приоткрылась. В комнату заглянула Варвара, коротко поклонилась:

      – Доброе утро, Андрей Васильевич, – и принялась расправлять одеяло.

      – Ты чего? – от неожиданности не сразу нашелся Зверев.

      – В светелке приберу, Андрей Васильевич, – оглянулась через плечо девушка.

      В простеньком белом сарафане – только волосы прикрыты блестящим бисерником, – она без тени смущения крутилась у него в спальне, старательно застилая постель. В отличие от Вики, ухо у нее проколото не было, и никаких сережек в нем не блестело. Но в остальном… Просто невероятно!

      – Варя…

      – Что, Андрей Васильевич? – с готовностью оглянулась она.

      – Я хотел сказать… Ты красивая, Варя. Ты очень красивая.

      Зардевшись, девушка пригнула голову и продолжила свое занятие.

      И что дальше? Будь он в своем мире, мог бы предложить ей сходить в кафе или в кино, на дискотеку, съездить за город. А что здесь? Что можно предложить девчонке в этом мире, чтобы как-то завязать отношения? Не в церковь же ее звать или на Сешковскую гору за приключениями?

      Тут в светелку заглянул Пахом и довольно пригладил бороду, увидев почти одетого Андрея:

      – От, чудеса какие баня за един раз с немощными людьми творит! Ты ферязь не надевай, барчук. Я сейчас поддоспешник принесу. Разомнешься после ночи.

      Поддоспешником оказалась плотная и короткая, до пояса, куртка из войлока в палец толщиной, с застежками-крючками на левом боку. В этом облегающем тело валенке Андрею сразу стало жарко – но если бы Белый ограничился только им! Застегнув пареньку крючки, он открыл сундук под иконой и с усилием вынул черную шелестящую кольчугу:

      – Поднимай руки, барчук, помогу облачиться… Гибкая железная броня весила килограммов двадцать и сразу навалилась на плечи, прижимая Зверева к земле. Однако дядька этого, кажется, вовсе не заметил, указал только на висящую на стене саблю:

      – Пояс не забудь! Пошли.

      На улице, возле крыльца, их ждали два щита и меч в кожаных ножнах. Пахом обнажил его, рассек воздух:

      – Для начала попроще будем. Все же слаб ты пока. У меня меч тяжелый, у тебя сабля легкая. Бери щит. Как рубиться, помнишь? Места где слабые? Давай!

      Андрей, естественно, ничего подобного не помнил, но решительно ринулся в атаку, норовя длинным клинком достать голову