Похититель душ 2. Алекс Д

которую открыл мне Сах.

      – Это правда? – спрашиваю я. И черный жрец, которого я долгие тысячелетия считал своим отцом, медленно кивает.

      Часть вторая

      Глава 1

Мандиса

      Мой отец был главой пятого Пересечения, до тех пор, пока они с мамой не сбежали, чтобы защитить меня от Миноры, когда поняли, что жрица охотится за избранницей Богов. С тех времен пролетели тысячелетия, а для меня и вовсе две жизни, но я до сих пор помню их улыбающиеся родные лица. Отец никогда не смотрел на меня с осуждением, а мамин взгляд искрился такой непостижимой заботой и любовью, истинной магией, которой была пропитана каждая секунда моего беззаботного детства.

      – Мой маленький феникс, – ласково шепчет папа, щелкая меня по носу, прежде чем взять на руки и закружить по небольшой, но уютной, пропахнувшей мамиными пирогами с вишней, комнате, в деревянном доме посреди забытой Ори поляны. – Ты опять пыталась убежать за жар-птицей, Мандиса?

      – Мне показалось, что она зовет меня, папочка, – грустно бурчу себе под нос я, надувая губы. – Пап, почему мы живем здесь совсем одни?

      – Мандиса, Элиос ждут трудные времена. Никто не знает, когда они придут, но я устал от того, что другие главы полагаются на предсказания Богов, не желая брать все в свои руки. А, впрочем, ты еще слишком маленькая, для того, чтобы я тебе говорил об этом. Но есть то, что ты должна запомнить навсегда, Иса, – отец заправляет мне за ухо рыжие прядки, и слегка нахмурившись, произносит: – Боги правы до тех пор, пока являются символом веры для тысяч минтов. Но что если символом веры станет обычная маленькая девочка с огненно-красной птицей на плече? Так интереснее, феникс, не так ли? – улыбается отец, ободряюще мне подмигивая.

      – Я уже взрослая для твоих сказок, пап. Я всю жизнь проживу здесь? Одна, без друзей? – упавшим голосом хнычу я, проигнорировав попытку отца отвлечь меня от этого разговора.

      – Нет, милая. Я все улажу, дай мне время. И никогда не убегай, Мандиса. В любом из Пересечений, нас ждет опасность. Ты должна понять меня, феникс. Я не могу рисковать. Тобой, мамой и тем, что в тебе спрятано.

      – Но что во мне спрятано? – хватаюсь за живот, наощупь проверяя, не спрятано ли там что-то, помимо двух вишневых пирожков, съеденных за завтраком.

      – Некая сила, Мандиса. Спящая и древняя сила, которая может причинить много зла, если окажется не в тех руках… однажды, она может вспыхнуть внутри тебя, но я надеюсь, что этого никогда не случится.

      – Но почему?

      – Потому что она дана тебе для защиты, Мандиса. Это твой щит, и он всегда будет с тобой.

      – Как и ты, папочка? – мне трудно понять, о чем говорит отец, сжимая в сильных ладонях мои крохотные пальчики, но я все равно внимаю каждому его слову.

      – И я, Мандиса. Всегда буду рядом, – обещает отец, мягко прикасаясь губами к моему лбу.

      Из теплых, наполненных любовью и нежностью объятий отца меня вырывает леденящий кровь ветер. Пробирает до костей, проникая через поры, через распоротые раны на коже, и вонзается в сердце