Клуша. Светлана Сергеевна Васильева

молодость, когда он увлекался Битлами и отращивал бакенбарды. Леонид Васильевич благополучно забыл.

      И все-таки он радовался, когда видел, что у сына есть друзья, и что он запросто болтает и смеется с соседкой, а не только сидит уткнувшись в компьютерные игры или, того не легче, мультики.

      Поэтому к подъезду Леонид Васильевич подошел в добром расположении духа.

      – Здравствуйте! – вежливо сказала Клава.

      – Клавдия Перова. Не ошибаюсь?

      – Нет. Здравствуйте, Леонид Васильевич.

      – Здравствуй, здравствуй! Что сидишь, бока греешь?

      – С мамой поругалась. То есть, она со мной.

      – Важное замечание.

      – Леонид Васильевич, скажите, Дима мне тут сказал, вам работники требуются…

      – Хочешь устроиться?

      – Ну да.

      – У тебя же маленький ребенок, если не ошибаюсь, – сказал Леонид Васильевич, будто не замечая снующего рядом с лавкой Олежку.

      – Не такой уж маленький. Проблем не будет, правда. С бабушкой посидит, если что.

      – Если что, – Леонид Васильевич закусил губу. Он принципиально не брал на работу молодых матерей, и старался после декрета под каким-нибудь предлогом быстренько уволить или вынудить уйти, что предпочтительнее. Но эта молодая женщина – приятельница его сына, вдруг она поможет наладить с ним взаимопонимание? Идея так себе, но попробовать все же хотелось.

      – Когда можете выйти на работу? – спросил он.

      – Хоть когда, – сказала Клава, чувствуя, что дело вот-вот выгорит.

      – Хорошо, хорошо, – Леонид Васильевич силился вспомнить содержание вопросника для соискателей, что лежал у него в кабинете.

      – Почему вы хотите работать в нашей компании? – вспомнил он наконец.

      Клава помедлила секунду.

      – Чтоб с голоду не сдохнуть, – сказала она в порыве честности.

      Леонид Васильевич вытаращил на нее глаза.

      – Ну хорошо, – сказал он. – Позвоните, там скажут, когда можете выходить и какие документы взять с собой.

      – Я принята? – воскликнула Клава, едва не подпрыгнув на лавке одновременно в восторге и ужасе.

      – Приняты.

      – Спасибо! – произнесла она с таким чувством, что Леонид Васильевич поморщился. Благодарить его было решительно не за что.

      – Мам, маам! – Клава сияла, она едва ли не бегом взобралась на четвертый этаж, подхватив Олежку. – Мааам!

      – Что? – высунулась Мария Васильевна из спальни.

      – Я на работу устроилась! – выпалила Клава.

      – Что? – искренне изумилась мать. – Куда это? Опять в орифлейм какой-нибудь?

      – Нет, продавщицей обуви.

      – И сколько платить будут?

      Улыбка Клавы увяла.

      – Не знаю, не спросила.

      – И что за фирма?

      – Леонида Васильевича.

      Мария Васильевна задумалась.

      – Это тот представительный мужчина, от которого жена ушла? – уточнила она.

      – Ну