Фауст. Сети сатаны. Оливер Пётч

положение семейству. Господь задумал супружество не ради счастья.

      – Маргарита, ты же сама в это не веришь! Давай уйдем отсюда. Мы сможем…

      Тут Иоганн заметил, как застыло лицо у Маргариты. Он обернулся. За его спиной стоял Людвиг, а с ним – целая ватага приятелей. В их глазах читалось презрение. Встреча с Маргаритой так взволновала Иоганна, что он и не заметил, как они приблизились.

      – Людвиг! Нет! – запротестовала Маргарита.

      Но брат и ухом не повел. Он толкнул Иоганна в грудь и оттеснил в узкий проулок.

      – Я разве не говорил, чтобы ты держался подальше от моей сестры? – спросил он грозно. – Тебе мало того раза? Ну ладно… В этот раз я тебя так высеку, что до зимы сесть не сможешь. Ты пожалеешь, что на свет родился!

      Людвиг нагнулся и взял из кучи старую доску, обитую гвоздями.

      Иоганн сжал кулаки. Их было слишком много, чтобы обороняться. Попробовать сбежать? Позвать на помощь? Но кто ему поможет, зазнавшемуся умнику и бездельнику? Люди просто скажут, что он получил по заслугам.

      И тут Иоганн вспомнил про нож.

      Пальцы его скользнули в карман, рукоять плотно легла в ладонь. Но что-то его удержало. Если пустить нож в ход, он станет убийцей, проклятым навеки. Иоганн не мог этого сделать! Не такой ценой. Поэтому он стоял неподвижно, как заяц, который чует охотника, но не двигается с места.

      – Отпустите его! – закричала Маргарита и бросилась было к юноше. – Иоганн!

      Но двое парней крепко ухватили ее.

      – Спустите ему штаны! – прошипел Людвиг и занес доску. – Я преподам ему такой урок, что он до конца жизни запомнит.

      И вновь Иоганн подумал про нож. Казалось, клинок пульсировал у него в кармане, как мелкий зверек. Как ему хотелось исполосовать это жирное лицо! Всего один удар…

      Людвиг уже замахнулся, как вдруг с улицы донесся голос.

      – Вот ты где, лентяй! Ты что же, позабыл? Ты взялся вычистить моего мерина! За что я тебе крейцер заплатил?

      Иоганн вздрогнул. В проулке стоял астролог. Он махнул Иоганну рукой так, словно они были хорошо знакомы – как мастер и его ученик. В сгущающихся сумерках вырисовывался лишь его темный силуэт. В своем широком плаще незнакомец напоминал пугало в поле.

      – Это что, твой новый приятель? – спросил насмешливо Людвиг. – Тощий приблудный шут? Ха! Он уж точно тебе не поможет.

      Он вновь замахнулся, но незнакомец опять заговорил:

      – Если сейчас же не подойдешь, быть большой беде. Страшному несчастью для всех. Звезды не лгут, и бледный свет их падает на вас, бездельники. Вы меня поняли?

      Он произнес это тем же голосом, как и в трактире, когда говорил с отцом Людвига. Тихий и холодный, как ветер, который задувал с севера и гулял по проулкам. Последние слова прозвучали отрывисто и с паузами, в них звенела сталь. Людвиг медленно опустил руку, словно кто-то давил на нее.

      – Проклятье… Ладно, на этот раз прощаю, – сказал он Иоганну, заметно оробев. – Но в следующий раз ты так просто не отделаешься! Когда-нибудь я доберусь до тебя, не сегодня, так завтра или на